Замуж за монстра

— А есть варианты? — улыбка вышла немного нервной. — Тут уж либо я сошла с ума, либо вы меня чем-то накачали, либо я во что-то вляпалась, уже изменив свою жизнь бесповоротно. Какой вариант верен? Где я?

— Деревня Гранинская — откровенно скалился Иван. — Правое пограничье Мирского леса.

— Ладно, одна из всех моих безумный теорий вписывается в реальность. — пробормотала я негромко. — Надеюсь все будет не так плохо, как могло бы быть.

— Ты не удивлена? — видимо парень расчитывал на несколько другую реакцию, нежели легкая задумчивасть.

— Эй, не считай меня тупее, чем я есть! — он что, меня совсем за дуру держит? Ладно, сейчас разъясню этому индивидууму, что Анастасия, то бишь я, не просто так в школе училась и думать умеет (пьянка и отношения с Андреем не считаются!) — Пункт первый. Ты предложил изменить мою жизнь. Я согласилась. Второй — на карте России нет ни Мирского леса, ни деревни Гранинской, поверь, я географию хорошо учила. Третье — за ночь меня вывезти никуда не могли. А обколоть снотворным и переправить в другую страну вы бы не успели, учитывая, что я прекрасно чувствую симптомы похмелья, которое, пройди времени больше суток, успело бы закончиться. И, наконец, четвертое. В суперчеловека я не верю, а значит объяснить яркость мира суперзрением, появившемся вдруг из ниоткуда, я не могу. Вывод? Либо я все же под каким-то препаратом, что если честно, меня не очень устраивает как версия, да и ощущений нет почти — так не бывает.

— Или?

— Или… — горло неожиданно пересохло, выдавая безумную, но более реальную версию — …я в другом мире.

— Ты не под препаратом. — лукаво улыбался молодой человек, ожидая моей реакции.

Так, Ася, успокойся. Глубокий вдох — глубокий выдох.

— Так и знала! — глаза против воли раскрывались как можно шире, стараясь запомнить каждое мгновение. Чистый воздух наполнял легкие кислородом, а кровь — ареналином. Иначе чем еще объяснить небывалый подъем в ситуации, когда надо… не знаю даже… испугаться? Рыдать? Пытаться вернуться домой?

— И тебя это не удивляет? — слегка озадачился Ванек (решила про себя, что буду называть его так. А то «Иван»-звучит уж больно официально и скучно).

— Удивляет, конечно. Ведь одно дело, когда читаешь про попаданцев в книжке. Другое — когда ты сама становишься этим самым героем. Согласись, оказаться на месте Иванушки из сказки не всякий хочет. С другой стороны, если ты мне объяснишь процесс моего «попаданства», причины, а также варианты развития событий, я буду тебе очень благодарна. — протарахтела я, особо не задумываясь над словами. У меня такое бывает, когда я нервничаю. Повод в таком случае, как правило — неважен.

— Обычно все верещат, рыдают и просят вернуть их обратно. — хмыкнул парень.

— Я не все. Мне терять больше нечего.

— Ясно, — вздохнул молодой человек. — Ладно, давай присядем. — он махнул рукой на широкое бревно, лежавшее неподалеку. — Я тебе все расскажу, раз уж это я притащил тебя сюда.

Ваня сел на импровизированную лавку. Я же, поддалась тому безумному чувство вседозволенности в отношении себя и плюхнулась на траву. В голове мелькнула мысль, что джинсы из синих станут зелеными. Но… Ай! Не все ли равно уже?!

Небо было ярко-голубым, воздух пах травами и прогретым солнцем теплым деревом. Все проблемы, которые были у меня, постепенно покидали мысли, словно шелуха. Да что ж такое! У меня — новая жизнь. Я буду жить ее так, как хочу этого я сама! Без глупых правил серого общества. Лишь я, мои проверенные годами принципы и легкая капелька безумия, что заставляет нас совершать необдуманные, но порой такие важные поступки.

— Продолжишь рассказ? — я не отрываясь любовалась открывшимся видом. Сейчас мы сидели на небольшом холме. Совсем рядом оказывается есть опушка светлого леса. Отсюда я вижу, как стройные березки едва качают ветвями под небольшим ветерком. Так же рядышком, только чуть в стороне — веселая речушка. С нее слышны звонкие детские голоса. Детворе весело. А в стороне от реки — поле. Оно одним краем подходит совсем близко к лесу. Часть земли колосится желто-зеленой пшеницей. Другая же — вся зеленая, видно это участок под сено. Зеленое марево — в нетронутой его стороне. А чуть ближе… Цветные платки, словно язычки пламени колыхаются по всей поверхности. Это женщины. Мужики и парни, да даже детвора — почти все бегают без рубах — жарко. И такое умиротворение внутри царит. Даже странно, как эти чувства все смогли уместиться во мне.