Замуж за принца

Суда под алусианским флагом загружаются всем необходимым для обратного плавания. Многие лица предсказывают, что корабли выйдут в море в полночь четырнадцатого числа нынешнего месяца. На их борту будут, среди прочих, два торговца тканями, кои направятся на рынки Хеленамара, и осенью нынешнего года в Лондоне можно будет приобрести шелковые ткани из Алусии.

Ни один человек не может подтвердить, что на борт того или иного судна взошла августейшая чета, но в салонах Мэйфэра по-прежнему ходит на сей счет множество разнообразных слухов. В немногих салонах хозяева выражают свое облегчение в связи с тем, что дочь кого-то из них не была вовлечена в скандал с убийством, прежде чем принести свои брачные обеты. В очень немногих салонах, следует отметить.

Дамская газета мод и домашнего хозяйства г-жи Ханикатт

Элизе уже до смерти надоели окружающие, постоянно интересовавшиеся, что с ней. «У меня все чудесно», — отвечала она автоматически, что случалось и раза по три на дню.

Она понимала, что родственники желают ей только хорошего. Поппи и Маргарет хотели ей добра и потому перешептывались за ее спиной, глядя на Элизу печальными глазами. Хотел ей добра и хозяин мясной лавки, хотя мистер и миссис Томпкинс понятия не имели, что произошло с Элизой за последние недели. Им она сказала, что переутомилась.

Она пыталась отвлечься, занявшись своими часами. В иной день она разбирала, а потом аккуратно собирала по две пары.

Порой, когда она занималась ремонтом часов, отец рассказывал ей о том, как провел день на службе. Однажды он сказал, что ему пришлось разбираться с четырьмя делами подряд. На следующий день дело было только одно. Разве не удивительно, размышлял он вслух, что колеса судебного механизма то катятся с бешеной скоростью, словно понесшаяся с кручи тележка, то притормаживают, чуть ли не замирают? Но в тот день, когда заниматься пришлось одним-единственным делом, судья пришел в немалое замешательство.

— Оно касалось торгового соглашения с Алусией, которое, насколько я понимаю, уже практически совсем готово, исключая разве что несколько второстепенных деталей.

Элиза в этот момент держала в руке колесико часов, тщательно смазывая его маслом. Соглашение как таковое ее не очень-то интересовало. Заботило другое — то, что к ним домой никто не приходил, даже курьер с запиской. Она понимала, что Себастьян с головой погружен в расследование открывшегося заговора и подготовку к подписанию соглашения. Наверное, он также должен проследить, чтобы все его вещи были вовремя упакованы и готовы к погрузке на корабль. А может быть, он развлекал тех двух барышень, которых прочили ему в невесты.

Как-то вечером к ним с отцом пришла на обед Холлис и поспешила сообщить, что все лондонские газеты заполнены скандальными пересказами слухов об алусианском заговоре с покушением на убийство, а также об интриге со сватовством принца. Казалось, Холлис ревниво отнеслась к этим слухам, но сама она утверждала, что ей обидно за Элизу.

— Официальное оглашение помолвки, конечно же, откладывают, ибо негоже писать о заговоре с целью убийства принца и тут же объявлять о его свадебных планах.

— Убийстве! — горячо воскликнула Элиза.

— Ну, строго говоря, не об убийстве, а о похищении, смысл которого, по всей вероятности, состоял в последующем убийстве принца.

— Не думаю, милая, что тебе следует строить такие предположения, — заметил ей отец.

— «Таймс» намеками высказывает предположение, что среди членов алусианской делегации процветают супружеские измены. Я даже слышала, — Холлис взволнованно подалась вперед, — что некоторые полагают, будто у принца была интрижка с дамой, а когда секретарь это обнаружил, принц приказал его убить, чтобы дело осталось в тайне. — У Холлис даже глаза расширились от ужаса.

— Здесь концы с концами не сходятся, — сказала Поппи. — Для чего бы ему убивать секретаря? Разве недостаточно было просто пригрозить тому увольнением?

— В этом-то вся проблема, — вставил отец. — Зачастую безответственные умозаключения преподносят как бесспорный факт. Никто из нас не знает толком, что именно там произошло, следовательно, никому из нас и не положено распространять сплетни.

Холлис с виноватым видом уставилась в свою тарелку.