Замуж за принца любой ценой (СИ)

— Значит так, — сказал он, садясь рядом, — вариантов у нас не много. Нужно понять приоритеты. Давай прямо, хорошо? Просто так, в одиночку, взять и увести тебя я сейчас не в силах. Нужно понять, кто нам сможет помочь, и чем можно пожертвовать. Ты хочешь сбежать перед свадьбой? Я все устрою, не волнуйся. Только хочу понять сейчас, я сам-то тебе нужен? От меня будет мало пользы в дороге. Я говорил с Тавишем, он поедет с тобой. Я покажу ему все ходы в замке, договорюсь с нужными людьми, мне это куда проще чем ему, я знаю тут все. Провожу вас. Прикрою ваш отъезд.

Так по-деловому, прагматично…

— Нет, — сказала Адель. — Мне нужен ты.

Он шумно выдохнул. Это все усложняло.

— Хорошо… Зачем? У тебя ведь есть план Адель?

В этом не было ни капли недоверия, только спокойное желание разобраться. Осознание собственной физической беспомощности и стремление снизить риск. Не отступая от цели. Таким хладнокровием можно прошибать стены.

Значит, начистоту? Прямо.

Адель поняла, что сердце замирает. Она сама ни в чем не уверена, это слишком безумный план.

— Я могу вернуться в прошлое и все изменить, — сказала Адель, очень хотелось говорить твердо, но голос дрожал. — Я еще не выбрала момент, но найду его обязательно. Ты же знаешь, что боги могут наказать за такое? Мне нужно, чтобы Мать заступилась за меня. И еще я нашла, кажется, способ избавить тебя от проклятья. Совсем. Чтобы то будущее, во сне, стало реальностью. Я должна доказать богам, что ты мой, и что Безымянный не может тебя забрать. Я ведь дочь Лилиас, внучка Мануса, кровь от крови. Я имею на это право. Само проклятие Тандри предполагает, что у тебя долг передо мной… не мной, конечно, Манусом, но он уже мертв, зато есть я. Твой отец отказался жениться на моей матери. А Безымянный — как посредник, пришедший получить этот долг. Кровью. Но этот долг можно отдать иначе.

Адель замолчала… Сказать самое главное сейчас не хватило сил. Сейчас…

Йоан слушал. Внимательно, неподвижно. Ей даже показалось — он уже все понял.

Сейчас.

— Но для этого ты должен стать моим мужем, Йоан. И мне нужен ребенок от тебя. Не там, в прошлом, а здесь и сейчас. И тогда боги меня послушают.

Ей показалось, сейчас она упадет в обморок от волнения.

Йоан вскочил на ноги, едва не опрокинул стул. Все хладнокровие сдуло разом. Просто буря чувств на его лице. Сделал было шаг в сторону, едва не споткнулся, схватился за спинку, и все же, сел на место.

— Прости, дурацкая привычка ходить туда-сюда… — сказал он. — Но… ты уверена?

Адель даже не могла понять что в его голосе: паника, радость, отчаянье или надежда…

— Ты не хочешь? — зато поняла, что щеки нестерпимо горят огнем.

— О, боги, Дел!

Он потянулся через стол, взял ее за руку. Видела, как вначале привычно потянулся правой, но вовремя спохватился, спрятал под стол, потом левой. Накрыл ее ладонь своей, осторожно сжал пальцы. Потом отпустил. Нет, все же, поднялся на ноги, подошел. Обнял ее за плечи. Она вскочила, прижалась к нему всем телом.

— Дел… Я люблю тебя, — шепнул он ей. — Я никогда не говорил и никогда не звал тебя с собой только потому, что мне нечего тебе дать. Ну, зачем тебе это? Ты можешь стать королевой, у тебя будет все, что ты захочешь, а я… А если что-то пойдет не так? Если ты пострадаешь потом? Если ты сама будешь жалеть…

Она молча покачала головой. Щекой об его щеку…

— Ох, какой ты колючий… — она осторожно провела по его подбородку пальцами, почти затаив дыхание, глядя ему в лицо. — Я не буду жалеть. Ты мне веришь?

— Верю, — выдохнул он. И тогда, впервые, коснулся губами ее губ. Так неуверенно сначала, словно пробуя, сомневаясь. И только потом — словно бросаясь в омут с головой. Со всей отчаянной голодной страстью. Адель показалось, она перестала дышать совсем, и даже сердце замерло и уже не бьется, и голова так идет кругом, что невозможно устоять. Казалось, сейчас упадет, ноги подогнутся, но он крепко держал ее, обнимая. Она отдалась вся этому поцелую… Казалось, если сейчас рухнет мир и небо упадет на землю, она и не заметит. Даже не могла сказать, как долго это длилось. Бесконечно…

Если бы сейчас он сорвал с нее платье, и вот прямо здесь, на столе… если бы он взял ее прямо здесь… она была готова, она даже хотела этого, даже притом, что еще минуту назад считала, что все должно быть не так.

Он выдохнул. Чуть судорожно сглотнул.

— Я, Йоан из рода Бреннанов, — сказал хрипло, — перед богами, которых призываю в свидетели, беру тебя, Адель из рода Моров, в законные жены. Клянусь любить тебя больше жизни, хранить верность, быть защитой и опорой в болезни и в здравии, в счастье и в горе, до конца своих дней. Дел, в моей жизни нет никого дороже тебя.

Принесенная клятва и ночь, проведенная вместе, — по старым законам больше ничего и не требовалось, чтобы признать брак осуществленным. Все остальное — лишь красивые церемонии.

Йоан Бреннан. Он же на самом деле законный сын. Пусть для людей он Харалт и бастард, но боги знают правду.