Замуж за царя

– Они друг к другу подходят! – Горыныч завороженно смотрел на камушки, глаза восторженно округлились, грозя выкатиться из орбит.

– И? Так и должно быть?

– Должно! – кивнул Юша. – Они вс-се должны подойти друг к другу. Только у него еще таких нет! Таких, которые подходят друг к другу.

– Точно-точно, – закивала первая голова. – Мы все хамушки видели, они у него в отдельной хомнате хланятся, с особым почетом лежат.

– И ни один длуг к длугу не подходит, – хихикнула вторая голова. – Беш этим ошень опешален.

– Аха! Потому что даже не пледставляет лазмелы камня, котолый собилает!

– Что ж. – Я подмигнула Юше. – Настало время порадовать Беса из преисподней. Будем считать, что у него сегодня праздник. Вот у нас и подарочек есть.

– Ладно, – великодушно согласился Горныч, пригибаясь к земле. – Залазь на с-с-пину, полетим, а то на торжес-ство не пос-спеем.

– Да, и ты там делжишь поклепше! – уточнила вторая голова. Как выяснилось чуть позже – не зря.

Глава 40

Задам риторический вопрос – летали ли вы когда-нибудь на Змее Горыныче? А вот мне довелось! Удовольствие еще то! Утешить могу сразу – жива я осталась только благодаря удачному стечению обстоятельств и активной борьбе за собственную жизнь. Хотя психике моей были нанесены существенное потрясение и ощутимый урон.

Взлетало милое животное вертикально, поэтому, пока мы добрались до нужной высоты, я сползла к хвосту, хотя и карабкалась вверх по хребту без устали и остановок, невзирая на страх, тошноту и головокружение. Затем грузное тело выровнялось параллельно земле и заходило подо мной ходуном – вверх-вниз. С технической стороны полет Юши выглядел следующим образом: головы и крылья оставались на месте, а туловище поднималось и опускалось. Поэтому я то зависала в воздухе, отчаянно цепляясь за хребет Горыныча, то подпрыгивала вверх, подталкиваемая массивным туловищем, рискуя свалиться и еще сильнее хватаясь за хребет. Перемежая малознакомые мне молитвы с хорошо известными широкому кругу обывателей нецензурными выражениями, я искренне надеялась, что полет кончится раньше, чем я умру от страха. И уж если неминуемое должно случиться, то смерть принять хотелось бы в более достойной позе, а не вверх тормашками.

Внизу проплывала не подозревающая о моих муках земля. Впрочем, она казалась далекой, туманной и недосягаемой, поэтому туда не просто очень тянуло, а страстно хотелось там оказаться, и желательно – после удачной посадки, без жертв.

Помнится, в самолете, отправившись в Турцию, мы с Маринкой наперебой капризно сетовали на тошноту, заложенные уши, сухость в воздухе и слабый вестибулярный аппарат. Томно попивали минералку и брызгали друг друга термальной водой из баллончика, дабы сохранить кожу свежей и увлажненной. Сейчас главной моей заботой было не дать ветру сдуть себя со спины Змея Горыныча, и даже слабый вестибулярный аппарат замер от страха. Приложив неимоверные усилия, я переползла поближе к средней голове, чтобы хотя бы не так трясло. Заметив мои действия, Юша возжелал общения:

– Думаешь, двух камушков хватит, чтобы целое цалство оттяпать?

– На царство, может, и не хватит, – прокричала я. – А вот на одну мою душу, думаю, вполне достаточно.

– Аха! Понял! – кивнул Змей, и на какой-то момент я зависла вниз головой на расстоянии метров двухсот над землей. – За царство – тебя, за тебя – камушек!

– Точно! – подтвердила я его догадку, борясь с тошнотой.

– Тогда шлазу два не отдавай, – задумчиво посоветовал Змей. – Много будет!

Сидя на шее у существа, размеры тела которого настолько не соответствовали размерам крыльев, что полет осуществлялся благодаря каким-то мистическим силам и вопреки гравитации, спорить о том, что он довольно низко оценил мою стоимость, было как-то несподручно.

– А ты плавда меня к пледшказателям погоды плиштлоишь?

– Правда! – подтвердила я, уже догадываясь, что началась процедура торга. И как-то сразу я поняла, что продемонстрирую абсолютное согласие со своей стороны на любые предложения Горыныча.

– Тольхо без пелелаботки! – пригрозила первая голова. – Знаю я этих синоптихов. Они на мне днем и ночью летать будут! Эхсплуататолы!

– Колышти лади, ишпольжуя швое шлужебное положение! – добавила возмущенно вторая.

– Вся работа – согласно трудовому законодательству Трисемнадцатого государства, – пообещала я. – Пять рабочих дней, два выходных.

– Аха! И отпусх, отпусх обязательно! Мне х маменьхе летать надобно. Инохда!

– А жить? Где я жить буду? – требовательно осведомился Юша. – Мне где попало нельзя, я же огне-ды-ша-шащий.

– И дом тебе построим из камня, – со вздохом пообещала я. – Большой! Просторный!

Горыныч восторженно взмахнул крыльями, от чего сбился ритм полета, и я глухо охнула, ощутив замирание сердца где-то в коленках.

– И двол, двол мне нужен шилокий! Для плогулок, швежим вождухом дышать.

Я, как обычно, согласилась без лишних вопросов, хотя можно было и поинтересоваться – что же ему, в небе воздуха мало? Но в этот самый момент я сама захлебывалась от переизбытка воздуха и мне было не до вопросов. Я вообще старалась открывать рот поменьше.