Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы

После третьего захода ошеломительных подробностей спать перехотелось. Взбодренные потасовкой, мы выползли из палатки подышать свежим воздухом (пиши, принять на грудь по рюмочке того, что булькало в специальных флягах!).

И что? Час от часу не легче! Стоим и смотрим на пару: наша русалочка примеривается, как бы оприходовать нашего же часового! А второй сидит и глядит перед собой стеклянными глазами, не реагируя ни на что.

Кхе-кхе-кхе! Мне выпивка пошла не в то горло! Вот как выглядит средневековая эротика: на природе, немытые и вместо кружевных паутинок трусняки по колено из суровья.

Насчет поцелуев — врать не стану, но солдат, уже раздетый, улегся на плаще по стойке смирно, а она снимает панталоны! Ешкин кот! Сейчас погубит хлопца!

Я нарушил тишину, чисто случайно давая собачью команду:

— Фу! Фу, отставить!

Взбешенная русалка одним движением подняла полуспущенные штаны, оправила юбки и двинула в мою сторону. Глаза светятся недобрым зеленым огнем, волосы ложатся по плечам изумрудной волной, лицо белее снега. Свежеподнятый зомби из любого ужастика! Даже без моей любви к Иалоне я бы как мужчина на вот это не среагировал. Не ценю я в женщинах зелень!

— А ш-ш-што нас-с-с-счет тебя, Избранник? — И посмотрела мне прямо в глаза.

Меня словно тяжелым мешком по темечку стукнуло. Тело одеревенело. Лицо совсем потеряло чувствительность. Ее глаза превратились в два огромных огненных фонаря, которые плавно сливались в один.

Использование дальнего света запрещено в подобных ситуациях, но донести этот факт до нарушительницы я уже не мог.

Будь на моем месте обычный человек, он бы наверняка погиб, попадя в абсолютное рабство арианэ. И уж был бы изнасилован как пить дать! И не факт, что один раз и нехотя. Судя по ее выпученным глазкам — минимум неделя использования. Не вхолостую! Гривастая ведьма применила серьезное оружие: не всякий выстоит против мастера гипноза.

Но вот как раз со мной ей крупно не повезло. Не повезло фатально, можно сказать — катастрофически. Так уж вышло, что психиатрия и медицинская психология лежат в одной плоскости. И множеству моих друзей-психиатров в меру профессионального интереса довелось заканчивать всевозможные курсы в этом направлении. И на ком испытывать результат, не на студентах же?..

Добровольным подопытным кроликом оказался я. Итогом развития обоюдных навыков стала… Нет, не гипервнушаемость, как можно было бы логично предположить, а наоборот — способность сопротивляться грубому воздействию на мое сознание.

Не скажу, что я не отмечал этого явления вовсе, но научился его нейтрализовывать, пусть и до определенной степени.

Так и в этом случае: я развел сходящиеся в одну точку прожекторы и вскоре вместо огненных фонарей увидел просто удивленные глаза недоделанной суггестерши.

Чем, замечу, она была поражена необыкновенно:

— Как ты смог?..

— У меня завышенное чувство прекрасного! — резко парировал я.

И отправился досыпать, предварительно договорившись с Кондрадом:

— Если меня снова потащит во сне выполнять какой-то там долг вот с этой красоткой, придуши меня сразу, чтоб я с такими не размножался!

— В смысле, у меня индульгенция — бить в морду? — поинтересовался зять, брезгливо поглядывая на арианэ.

— Лучше — ниже! — вздохнул я. — Голова для этого дела не нужна.

— Мученик, — посетовал Черный Властелин. — Ладно, пошли попробуем уснуть.

Русалка тоскливо поглядела нам вслед, невинно заплетая свою зеленую косу. От этого у всех проснувшихся мужиков закапала слюна. Вот это сила воздействия!

Отследив происходящее, Кондрад выскалился.

— А вы, мадемуазель, — обратился он к опечаленной Клене, — умерьте свои запросы! Иначе потеряем парня, и волшебная чаша уплывет мимо ваших загребущих ручек с перепонками, — заключил Черный Властелин.

— Хам! — фыркнула русалка, и мы разошлись по палаткам.

Пробуждение было тяжким.

Еще бы! Проснулся я туго спеленатый по рукам и ногам. Просипел:

— Это что? — Один короткий вопрос, но как тяжело дался!

— Это моя гарантия твоей безопасности, — заявил Кондрад, почесывая кровоподтек на скуле. Хм, а ведь до моего пробуждения этого украшения не было.

— Я? Снова буянил? — виновато спросил ночной искатель приключений, уже не пытаясь обвинить зятя в превышении меры пресечения.

— Н-ну, я бы сказал не так, — флегматично ответил Кондрад, распутывая веревки. — В последний раз, связанный по рукам и ногам, ты все равно упорно старался покинуть палатку, извиваясь червяком. Так на свидание приспичило?!

Меня передернуло.

— Извини, пришлось дать по затылку рукояткой. — Он продемонстрировал мне свой меч. — Вырубившись, слава богам, ты утратил интерес к нашей деве и спокойно провалялся до утра.

Я, покряхтывая, сел и потер запястья. Заметил философски:

— Если меня так оглушать каждую ночь, то к окончанию похода я превращусь в идиота.

— Зато — идиота бездетного! — немедленно парировал зять.

Я не успел возразить, как снаружи послышался истошный вопль. Орала не своим голосом русалка:

— А-а-а!!! Спасите! Помогите! А-а-а!!!