Замужество Китти

– Нет, – возразил Долфинтон, который следил за этим диалогом, озадаченно сдвинув брови. – Разве не слышали? Она сказала, что не любит его больше, чем нас всех, вместе взятых. Подумайте об этом, – добавил его светлость, сраженный внезапной мыслью. – Не уверен, что она не права! – Он кивнул, довольный собой, и добавил любезно: – Не думайте о нем, а что касается меня, то я бы не любил больше всего тебя, Джордж.

Лорд Бедденден смотрел на него несколько секунд странным взглядом, потом взял колокольчик и решительно зазвонил.

– Если этот прижимистый сундук костей не отдавал никаких распоряжений, я прикажу слуге принести в эту комнату бренди! – с горечью произнес он.

3

В тот же вечер, около семи часов, когда мисс Чаринг вошла в гостиную, чтобы выслушать предложения двух своих кузенов, наемный почтовый экипаж, запряженный парой, остановился у «Голубого кабана», небольшой, но очень хорошей гостиницы, в миле с лишним от Арнсайд-Хауза, на перекрестке четырех дорог. Молодого человека, который выбрался из экипажа, можно было безошибочно отнести к сливкам общества, хотя его правила, очень строгие во всем, что касалось моды, позволяли ему путешествовать по сельской местности в длинном нежно-голубом плаще, светло-желтых панталонах и сапогах с кисточками, которые определяли в столице настоящего комильфо. Однако никто, кроме настоящего франта, одевающегося у лучших умельцев, не мог позволить себе такого замечательного дорожного плаща, бесподобных бриджей, элегантных сапог. Белый верх этих сапог, выдававший утонченного денди, был скрыт полами длинного просторного плаща-крылатки, отороченного шелком, с двумя рядами больших перламутровых пуговиц. Каштановые волосы франта, смазанные русским маслом, подстриженные а ля Тит, увенчивал цилиндр, сидевший на голове с лихим изяществом; на его руках были коричневые Йоркские перчатки. Дополняла наряд бамбуковая трость. Когда он вошел в гостиницу и снял широкий и длинный дорожный плащ, то оказался изящным молодым джентльменом среднего роста, с хорошей осанкой. Лицо его было неброским, но приятным, а повадка – несколько рассеянной. Он вручил плащ, цилиндр и трость хозяину, и лицо его отразило беспокойство; он бросил внимательный взгляд в зеркало: воротничок не был помят, превосходный галстук находился в полном порядке, и молодой человек настолько успокоился, что смог заняться другими делами.

Хозяин, мистер Плакли, встретил его с понятной почтительностью, как человека богатого и респектабельного, но поскольку гостя он знал со времен, когда тот носил нанковые штаны и детские сорочки, помнил его успехи и неудачи, то держался с ним с фамильярной оживленностью.

– Сэр, что за приятный сюрприз! Давненько вы у нас не бывали. Не сомневаюсь, что вы проездом в Арнсайд.

– Да, – подтвердил гость, – чуть, черт возьми, не пропустил время ужина. У моего двоюродного дяди это бывает чертовски рано, а еще целая миля, хорошо, что вспомнил! Лучше остановиться поужинать у вас.

«Голубой кабан» нечасто имел дело с великосветскими гостями, но хозяин знал, что его помощница, – крестьянка с севера – замечательная хозяйка, и поэтому не ощутил беспокойства.

– Сэр, я не сказал бы, что вы ошиблись в своих расчетах. – Он понимающе поглядел на почетного гостя. – Мистер Пениквик, несомненно, великий человек, но, говорят, у него нет того, что я называю обильным столом, и, как я слышал от мистера Стобхила, он не пускает бутылку по кругу должным образом. Ну, сэр, если вы сейчас пройдете в зал, вы найдете там хороший очаг, и никто вам не помешает. Я позволю себе подать вам стаканчик хереса, самого тонкого, какой есть в этих местах, а пока вы будете пить его, моя хозяйка приготовит вам жареных грибов, – ведь вы знаете, у нас нет всяких французских деликатесов. Вдобавок к этому у нас найдется кусок баранины и пирог с гусятиной и индюшатиной, из тех, которые, я надеюсь, вы не забыли, еще немного жареной трески и, если вам будет угодно, пломпудинг.

Это скромное меню было принято, и мистер Плакли удалился. Вскоре в зале был накрыт отличный стол, за который сел гость, причем схема обеда, набросанная хозяином, была Дополнена устрицами в тесте, фламандским супом и на закуску – жарким из телятины с репой. Гость запил мясо бутылкой отличного бургундского, и пиршество завершилось коньяком, причем утонченный модник в ужасе отмахнулся от предложения выпить портвейна.

Он все еще продолжал потягивать коньяк, когда хозяина, развлекавшего гостя местными сплетнями, отвлек звук открывавшейся двери. Пообещав гостю позаботиться, чтобы его не побеспокоил никто посторонний, мистер Плакли вышел. В залу донеслись какие-то восклицания, и через минуту изумленный хозяин появился снова, заявив:

– Ну, сэр, я и не предполагал, кто это может быть в такой час, да еще в такой снег, да еще пешком, без слуги, без ничего! Это мисс Чаринг, сэр!

– Кто? – спросил изящный джентльмен, слегка озадаченно.