Замыкание (СИ)

На гранитных ступенях университета ее ждала Маргарита Веретенникова, однокурсники уже тогда ее называли Марго. Стильная девица, скучала на лекциях, редко вела конспекты, всегда первая выскакивала из аудитории и до следующей лекции вышагивала по длинным коридорам и этажам университета в модных сапогах на длинных ногах. В основном стремилась туда, где учились физики и математики. Понятно, среди математиков и физиков мало студенток, зато студентов - красавцев в избытке. При приближении достойной особи мужского пола Маргарита прищуривала свои русалочьи глаза и неожиданно широко открывала: даже в полутемном коридоре они ярко светились. Приемчик срабатывал всегда: заинтересованный взгляд красивой девушки останавливал любого юношу. Те, кто поувереннее, сходу приглашали ее на свидание. Но она ни на ком не могла остановиться, как объясняла в курилке на лестнице, ведущей на чердак, слишком увлеклась стрельбой по мишеням.

- Пока мы молоды, главное, не продешевить, девочки, - поучала она курящих студенток, иногда среди них бывала и Софья.

- Научи нас, Марго, как не продешевить, - просила какая-нибудь робким голосом.

- Любой товар можно продать, главное - красиво упаковать, - поучала она, выставляя ножку в изящной обуви.

Упакована была со вкусом. Ни золотых колец с цепочками, ни красных сумочек и прочей ерунды. У нее были некрасивые руки, большие, багрово-синие, как будто она изо дня в день вручную стирала белье, поэтому акцент делался на ноги. И еще носила замысловатые бусы, крупные, в несколько рядов, из уральских самоцветов, чтобы отвлечь внимание от плоской груди. Она не дружила ни с кем из однокурсниц.

В высоких элегантных сапогах и узкой короткой юбке, на плечи, несмотря на тепло, накинута кожаная куртка: атаманша из фильма времен гражданской войны, - шагнула навстречу Софье и, прищурившись, хрипло спросила:

- Ты знакома с Григорием Шороховым?

Софья оглянулась, никого, кроме них не было, и с готовностью закивала.

Атаманша широко заулыбалась, признав ее своей.

- У нас было общее босоногое детство, - уточнила Софья.

Детства она не помнила, но рассказывала мать, что до трех лет они с Гришей копались в одной песочнице.

- Вот как? - Марго широко раскрыла свои русалочьи глаза, - Пойдем в кафешку, посидим, посплетничаем, - предложила она

- Не могу, надо мужа отпустить, он с дочкой сидит.

- Ах, да, ты ведь замужем. Покажешь дочку? Я люблю детей, - произнесла она голосом людоедки.

Софью передернуло, но она кивнула. Марго проводила ее до остановки, дождалась Софьиного троллейбуса и помахала вслед.

Софья катала Машу в коляске, был солнечный теплый день, гуляли недалеко от подъезда, но когда спустилась с дочкой по ступеням вниз, удивилась, что дверь не заперта. В единственном кресле, лицом к двери, сидела Марго, рядом на коленях стоял Николай, увидев жену, резко наклонился и стал шарить рукой под диваном.

- Что ты делаешь? - тихо спросила Софья, чтобы не напугать дочку.

Николай также тихо ответил:

- Запонку ищу, закатилась куда-то.

Марго по-кошачьи щурилась и усмехалась.

- Вот она, нашел! - на его ладони лежала запонка из уральского малахита. Софьин подарок, ей казалось, что зеленый цвет подходил его карим глазам и рыжеватым волосам.

- Как тебе наша хижина? - спросила Софья. - Все есть, даже телефон.

- Как здорово! - Марго сложила губы, будто сосала сладкий леденец.

Николай не сводил глаз с ее слюнявых губ, она постоянно их облизывала, слишком красных и пухлых.

- Может, шампанское? - предложил он, - Я быстро, тут рядом.

- Нет, в другой раз. Я по делу, - она повернулась к Софье, - помоги устроиться к социологам.

Николай удивился: как? эта шикарная молодая женщина, чудом занесенная в хижину, о чем-то просит жену, превратившуюся в молокозавод, как он однажды высказался.

- Григорий у них за главного, - пояснила Софья.

- Вот как? Значит, Григорий? Почему я узнаю последний? - Николай покраснел от злости.

Марго не скрывала удивления, мужчина ревнует не ее, а другую, без разницы, жена не жена. Где Марго, там других женщин не может быть.

- Ладно, я пошла, позвоню на днях, - она постояла на пороге, но на нее никто не посмотрел. Супруги сцепились взглядами как петухи перед боем.

Они поссорились, и он ушел в матери, забрав кошелек.

Марго позвонила на следующий день и попросила встретиться, в голосе звучало нетерпение. Софья, оставив дочку у родителей, поехала в университет. Марго ждала ее на ступенях.

- Он прошел в здание, я видела, пойдем, я знаю, где он.

Григорий сидел в приемной ректора и кокетничал с секретаршей, молодой красавицей. Увидел Софью, обрадовался, обнял ее за плечи и вывел из приемной. Дорогу им преградила Марго. Глаза ее раскрылись, как никогда не раскрывались. Такой нестерпимо яркий блеск, такие пухлые губы, Григорий оторопел и как-то испугано посмотрел на нее.

- Здравствуйте, - она облизнула губы, - возьмите меня на работу, я справлюсь, обещаю, - проговорила она низким бархатистым голосом, именно так в следующую эпоху будет звучать секс по телефону.