Замыкание

Сдержанный смешок утонул в мертвой тишине, а люди принялись деловито расходиться, даже разговорами не касаясь улицы, где начисто срезало фасады, но добавилось по полосе в обе стороны.

– Вот видишь! – Торжествующе произнес со спины знакомый голос женщины в возрасте.

Ломов обернулся и заметил возле знакомой колонны давешнюю супружескую пару.

Правда, вид у мужчины был ныне вовсе ошеломленный. Потому как видеть, как цесаревича бьют винной бутылкой по голове, а потом получают за это город – любого выведет из колеи.

– Им сейчас все позволено! – Шипела супруга, одновременно кокетливо улыбнувшись юнкеру.

– Сегодня же свяжусь с его сиятельством. – Промокнул платочком лоб мужчина. – У нас как раз недоигранная партия в преферанс. В пух и прах проиграюсь! В пух и прах! Потом напьемся, всю ночь будем ходить по салонам! Трактир сожжем, как в юности! Бабы, драки – все, все стерплю ради Гришеньки!!!

Глава 24

Новогодние праздники промелькнули вереницей серых и тихих дней. Редкие залпы салютов, высвечивающие снежные небеса над Сулаж-Горой, совсем не походили на привычный размах празднований семейства Долгоруких, известных щедростью и грандиозными торжествами по поводам гораздо более скромным. Но хозяевам окрестных земель не повезло попасть в список помилованных. И если где-то обрадуются громкому залпу салюта, то в княжеских покоях только нервно вздрогнут – уж больно схоже со звуком выстрела.

Хлеб и лекарства закупались вместо новогодних подарков; немногословные наемники забрали себе бюджеты аниматоров и развлекательных трупп, а под лунным небом расчерчивал небосвод не Дед Мороз в упряжке из сорока оленей, а самолет радиоэлектронной борьбы.

Видимо, нечто серьезное простили Долгоруким – явно такое, что те сами не поверили.

Не то, чтобы нам, окруженным высоченными стенами крепости Биен, желалось чужого праздника. У нас, гордых хозяев независимой твердыни, был свой собственный Новый год – с елкой, гирляндами и снеговиками. До моего прибытия, правда, елки и гирлянд не было – но в обмен на обещание не устраивать салюты там, где летают аппараты тяжелее воздуха, привезли вертолетами. Материала же для снеговиков и у самих было – горы…

Вообще, снег – основная часть зимней жизни крепости. Если бы не каждодневные снегопады, то неведомо, как вообще коротать дни внутри колодца стен.

Так и мне в первый день выдали лопату, указали на заснеженные дорожки в тенистой яблоневой аллее, и предложили помогать. На дельные предложения, как можно все быстро растопить или отвести от крепости снежные тучи, посмотрели с укоризной. А дед так и вовсе отвел в сторону и недовольно шепнул, что мне выделили чистить лучший маршрут из уважения, и нечего баловать и портить другим удовольствие.

Никакой власти над стихией, никакой техники. Только равномерное шорканье деревянной лопаты по заиндевевшей кромке. Удары ломом по наледи – до жара под легкой шубенкой, до приятной тяжести в руках и звонкой пустоты в мыслях. Работа от раннего утра до позднего вечера, молчаливые посиделки у камина в компании несуетливых и тоже уставших людей, двигающих фигуры в шахматах или нардах. Ранний сон – в надежде, что ночью снова пойдет снег, и будет работа на новый день.

А если снегопада не будет, то уже сметенный в горки снег можно отвозить к стенам. Или делать снеговиков – хоть какое-то нововведение в устоявшийся порядок вещей я привнес. Занялся сам и обещал не привлекать последователей к хороводам вокруг елки. В итоге, в снеговиках было все.

Над крепостью несколько раз низко пролетали самолеты, делая крупные снимки подворья. Посольство получило ноту о недопустимости увеличения воинского контингента, которую как всегда проигнорировали. Суверенные земли, что хотим, то и делаем… Хотим – увеличиваем контингент на три сотни снеговиков…

Впрочем, слепленные из снега бойцы оказались полезны и в боевом применении – на них охотно отрабатывали точность заклятий в кругу тренировочного полигона, используя как ростовые мишени. Тренировки – тоже немалая часть местного времяпровождения. Последняя часть – дежурства, но там такой плотный график и интриги, что я махнул рукой, по размышлению, и требовать место для себя не стал.

Правда с тренировками как-то тоже не задалось.

– Молодец, внук. – Улыбался одними уголками губ князь ДеЛара, глядя на пережженный полигон и гаснущую анимацию Небесного дворца над нами.

– А теперь представь, что рядом с твоим врагом кто-то еще. – Неспешным шагом добрел он до снеговика на границе полигона и встал рядом с ним. – Тот, кто тебе дорог. Та, кого ты любишь. Ну же, где твой дворец? – Спрашивал дед тишину.

Вокруг нас никого не было, и происходящее не назвать экзаменом. Просто жизнь, что суровей любого людского мнения.

– Я собрал рядом с собой тех, кто выживет. – Выдохнул я ответ облачком пара. – Друзей. Жену.

– Мудро. – Покивал ДеЛара, отведя взгляд в сторону, слегка ссутулившись и переживая свои собственные мысли.

Затем резким движением руки сшиб верхушку снеговика. Оставив совсем немного, ростом с ребенка.

– А теперь? – Наклонил он упрямо голову. – Кто спасет твоего сына?