Занавес (Последнее дело Пуаро)

- Ну, - улыбнулась мисс Коул, - не следует понимать меня буквально. Я хотела сказать, он многое замечает. Это часто бывает с такими спокойными людьми. Он - не эгоист и очень тактичен по отношению ко всем, но, пожалуй, неудачник, если вы, конечно, понимаете, что я хочу сказать.

- Конечно, понимаю, - кивнул я.

- Подобные места приносят несчастье, - неожиданно произнесла Элизабет Коул. В её голосе вновь зазвучала обида. - Владельцы постоялых дворов обычно разорившиеся, но милые люди. Такие места всегда привлекают неудачников - тех, которым некуда ехать, тех, кого жизнь надломила и разорила, тех, кто стар и устал от жизни.

Голос её затих. Глубокая и сильная печаль охватила меня. Как это верно! Ведь мы тоже своего рода коллекция стареющих людей. Седые головы, седые сердца, седые мечты. Взять хотя бы меня - одинокий, печальный человек, или женщину рядом со мной - тоже разочарованное создание, или же доктора Фрэнклина - с его разбитыми амбициями, его жену - жертву болезни, или спокойного маленького прихрамывающего Нортона, наблюдающего за птицами. Даже Пуаро, когда - то блистающий Пуаро, теперь уже полный инвалид.

Как всё выглядело иначе в былые годы - в те дни, когда я впервые оказался в Стайлзе! Эта мысль пронзила меня насквозь, и восклицание боли и сожаления сорвалось с моих уст.

- Что случилось? - быстро осведомилась моя собеседница.

- Ничего. Меня просто поразил контраст между тем, что было и что стало. Я ведь был здесь, как вы знаете, много лет назад, в годы моей юности.

- Понимаю. Тогда здесь, наверное, все были счастливы? Ведь так?

Странно! Порой воспоминания проходят перед нашими глазами, как в каком - то калейдоскопе. И именно это случилось со мной сейчас: яркая вереница воспоминаний, событий.

Я сожалел о прошедшем, но даже в те далёкие времена никто не был счастлив в Стайлзе. Я вспомнил Джона, своего друга, и его жену, которые едва сводили концы с концами, Лоренса Кавендиша, постоянно пребывавшего в меланхолии, Кинсию, увядшую из - за своего зависимого положения, Инглторпа, женившегося ради денег на богатой, но нелюбимой женщине. Нет, никто из них не был счастлив. Прошло много лет, но Стайлз по - прежнему приносит несчастье!

- Вас, наверное, раздражают мои сантименты, - сказал я, обратившись к мисс Коул. - Но это всегда был несчастный дом, он и сейчас такой.

- Нет, нет! Ваша дочь...

- Джудит несчастна, - сказал я очень определённо. - Да, Джудит несчастна. Пожалуй, только Бонд Каррингтон, - заметил я далее, - несмотря на жалобы на своё одиночество, доволен жизнью. Да, он очень ею доволен.

- О да, - резко ответила мисс Коул, - но сэр Уильям не такой как мы, он отличается от нас. Он из другого мира, мира успеха и независимости. Ему повезло в жизни, и он знает об этом. Он из другого разряда, разряда неприрученных.

Меня удивило выбранное ею слово. Я повернулся и уставился на неё.

- Почему вы выразились именно так? - спросил я её.

- Потому, - произнесла она неожиданно резко, - что это так. Во всяком случае в отношении меня. Я из прирученных.

- Понятно. Вы очень несчастны, - тихо заметил я.

- Вы же абсолютно не знаете, кто я!?

- Э... Я знаю ваше имя...

- Это не моё имя, то есть я хочу сказать, что это имя моей матери. Я взяла его после...

- После?

- Моё настоящее имя - Литчфилд.

В течение нескольких минут я не мог уловить сказанного, но имя мне показалось необычайно знакомым. Затем я вспомнил.

- Мэтью Литчфилд. Она кивнула головой.

- Я вижу, вы знаете всю эту историю. Мой отец был инвалидом и необычайным тираном. Он не давал нам с сестрами вести нормальный образ жизни, приглашать домой друзей. У нас не было своих денег. Мы жили как в тюрьме. И затем моя сестра...

Она замолчала.

- Пожалуйста, не надо продолжать. Это слишком неприятно для вас. Я всё знаю об этом. Не надо рассказывать.

- Нет, вы не знаете. Вы не можете об этом знать. Мэгги. Это невероятно! Я знаю, она пошла в полицию, она сама отдалась в руки правосудия, во всем призналась. И всё же я не могу поверить в это! Я чувствую, что это не правда, что всё было не так, как она сказала.

- Вы хотите сказать, - в нерешительности произнёс я, - что всё было не так?

- Нет, нет, - она резко прервала меня. - Не это. Не Мэгги! Это не похоже на неё. Это была не Мэгги!

Слова сочувствия готовы были сорваться с моих уст, но я сдержался. Ещё не пришло время, когда я смогу сказать:

- Да, вы правы. Это была не Мэгги...

Глава 9

Должно быть, было шесть часов вечера, когда на тропинке показался полковник Латрелл. На плече у него было охотничье ружьё. В руке он держал подстреленных голубей.

Полковник вздрогнул, когда я окликнул его. Казалось, он был удивлён, увидев нас.

- Привет! Что вы тут делаете? Эти развалины небезопасны. Что - нибудь может упасть на голову. Наконец, Элизабет, здесь довольно грязно.

- Не стоит беспокоиться. Капитан Гастингс пожертвовал своим платком, чтобы я не испачкала платье.

- Неужели? - пробормотал в растерянности полковник. - Ну что ж, тогда всё в порядке.

Он стоял, прикусив губу. Мы поднялись и приблизились к нему. Его мысли, казалось, были где - то далеко.