Занавески

Т у д ы ш к и н. Это все мое! Понимаешь, мое! За все это уплачено!

Б о г. Жадюга ты!

Т у д ы ш к и н. Почему? Ты думаешь, я лучше всех живу! Есть и получше! А что у тебя наверху будет — еще неизвестно! Так что кончай бодягу, давай по рюмочке коньяка хлопнем, фруктами заедим, и порядок! Во всем должен быть порядок, господи!

Б о г. Так это же все барахло!

Т у д ы ш к и н. Это барахло? А это, знаешь, по блату! Барахло… Ты знаешь, какую силу оно имеет? Считай! Я теперь кум королю, раз! Туманчиков за мной по пятам ходит, два! Дашка мне все в глаза заглядывает, три! Дочку замуж выдал, четыре! Мне теперь коньяк в постель приносят, пять! Я чихну, а все: «Будьте здоровы!»

Б о г. Значит, ты счастлив, сатанинская твоя рожа?!

Т у д ы ш к и н. А разве не об этом мечтали наши отцы и деды? Мечтали, господи, а я живу! И чего мне не хватает, так это только одного: чтоб все так же жили! Чтоб взял кого ни возьми, а у него все есть и ничего ему не надо больше! И вот лежит себе человек, отдыхает. Встал, покушал, книжку с картинками глянул — и на работу. Там халатик беленький надел, кнопочку часа полтора понажимал — и опять иди отдыхай! Цветочки нюхай, коньячок пей!

Б о г. Так ведь эти кнопочки выдумать надо!

Т у д ы ш к и н. Вон в Америке пусть их придумывают… Они там черт-те что навыдумывали…

Б о г. Так это же в Америке!

Т у д ы ш к и н. А мы купим… Нам что? Все купим…

Б о г. Ведь врешь, врешь ведь все!

Т у д ы ш к и н. Не трогай ты меня, господи… Поздно, понимаешь, поздно ты пришел… Надо было, когда я молодой был!

Б о г. А я приходил, только ты тогда сам все знал и во все верил…

Т у д ы ш к и н. Дашка!

Входит  Д а ш а.

Дашка! Коньяку! Друг ко мне зашел!

Д а ш а. Бегу!

Т у д ы ш к и н. Лизка!

Входит  Л и з а.

Л и з а. Что, папа?

Т у д ы ш к и н. Фруктов нам! И декламатора своего ко мне! Пусть стихи на память читает!

Л и з а. Сережа, папа зовет!

Входит  С е р г е й, он во фраке.

Т у д ы ш к и н. Зять мой… рекомендую… Поправь манишку!

С е р г е й. Одну минуточку! (Поправляет.)

Т у д ы ш к и н. Он, господи, мясник, а по природе хам и морда! Так я его теперь воспитываю! Он у меня стихи наизусть учит и выходит ко мне во фраке!

Б о г. Строго уж очень!

Т у д ы ш к и н. Он меня бил… Меня, Тудышкина! А ну читай чего-нибудь!

С е р г е й (откашливается).

Мой дядя самых честных правил…
Когда не в шутку занемог…
Он уважать себя заставил…
И лучше выдумать не мог…

Б о г. Спасибо! Хватит!

Т у д ы ш к и н. Садись!

Входят  Д а ш а, Л и з а. Несут коньяк, фрукты.

Коньяк не райский, а еще лучше! Армянский!

Б о г. Разбираемся…

Л и з а. Сережа, а мне папа платье к премьере обещал!

С е р г е й. Опять! Все тебе и тебе! Папа, теперь моя очередь! Я целую неделю стихи вам читал!

Т у д ы ш к и н. А как читал?! Знаешь, батя, как он читал? Язва желудка образуется! (Разливает коньяк.) Ну! (Поднимает рюмку.) Видно, уж больше не свидимся, батя…

Б о г. Как знать…

Т у д ы ш к и н. Н-да! Вот, значит, мое семейство! Давай все ближе!

Все подходят к Тудышкину, встают вокруг него, как на семейных фотографиях.

Вот она, семейка… (Оглядывает всех.) Ну-ка улыбнитесь! Шире! Живем мы дружно и счастливо!

Бог и Тудышкин чокаются. Выпив, Бог встает и медленно идет к выходу.

Ты куда?

Б о г. Домой надо… (Уходит.)

Все встают и улыбаются.

Т у д ы ш к и н. Чего вы, дураки, улыбаетесь?!

Д а ш а. Да ты же сам велел!

Л и з а. Все тебе не так!

С е р г е й. Угождаешь, угождаешь…

Т у д ы ш к и н. Молчать! Ой, душу он мне разбередил! Ой, не могу!

Входит  Ф е д я, он с гитарой.

Ф е д я. Привет святому семейству!

Л и з а. Федя! Ура! Еще секунда — и я бы прокисла!

С е р г е й. Федор, здорово!

Д а ш а. Слава богу, пришел!

Ф е д я. Зачем богу? Слава мне!

Все, кроме Тудышкина, танцуют вокруг Феди, а он играет на гитаре.

В с е.

Дядя Федя, хороший и пригожий!
Дядя Федя всех юношей моложе!
Дядя Федя, хороший наш чудак!
Без дяди Феди мы ни на шаг!

Ура!

Ф е д я. Леди энд джентльмены! Какая программа сегодняшнего вечера?

Л и з а. Все в твоих руках! (Тихо.) И я… тоже…

Ф е д я. Хорошо! Шампанское, музыка, танцы!

С е р г е й. Богема!

Ф е д я. Кузьма Кузьмич, а ты?

Т у д ы ш к и н. Стар я…

Ф е д я (свистящим шепотом). Желаешь, могу омолодить?

Т у д ы ш к и н. Зачем, Федя… Эх, дуй мою родную!

Ф е д я (поет).

Эх, раз, еще раз…
Да еще много, много раз…