Занятное происшествие, случившееся на пути в будущее

Независимо от того, насколько фантастична основа фильма, всегда находится парочка особо одарённых, которые воспринимают самую невероятную хренотень за чистую монету, как, например — ховерборд. Я получил о ховерборде вопросов больше, чем о любом другом аспекте трилогии. Обычные здравомыслящие люди были убеждены, что подобные устройства действительно существуют, особенно после того, как Роберт Земекис упомянул в прессе о родительских группах, не позволяющих производителям игрушек выставлять их на рынок (это привело к тому, что сотни детей позвонили в «Маттел»[10], требуя ховерборды на Рождество). Поверьте, если бы кто-то действительно изобрёл и произвёл летающий скейтборд, способный переносить человека по невидимым воздушным потокам, он не поделился бы со мной своим секретом. Хотя это могло бы освободить меня от многих часов трёпа языком, будто я Пиноккио. Меня попеременно привязывали ко всем видам тросов, закрепляли на ногах шарнирные наколенники и подвязывали ко всякому подъёмному оборудованию, какое только могли придумать садистские умы инженеров по спецэффектам; моя ступня крепилась к этому куску розового пластика, и я часами болтался на стальных кабелях, свисая с шестидесятифутовых кранов, пока меня перемещали туда-сюда по декорациям возле здания суда.

Во время съёмок этой части трилогии Трейси была беременна нашим сыном Сэмом. Я всё время носил с собой пейджер (предвестник сотовых телефонов) с единственной целью — чтобы он предупредил меня о начале родов (или, говоря языком физики, — когда плод достигнет критической массы). Слава Богу он так и не запищал, когда я находился на ховерборде, потому что тогда я уже ничего не смог бы сделать.

Описывая меня, Трейси часто ссылается на хорошо известное понятие физики — инерцию. Как говорится в первом законе Ньютона: Не движущийся объект будет оставаться в состоянии покоя, пока к нему не будет приложена сила. Движущийся объект не изменит свою скорость, пока на него не подействует равнодействующая сила. Другими словами, в зависимости от того, что происходит в моей жизни в данный момент, я могу быть либо самым ленивым человеком на планете, либо самым занятым. Меня абсолютно устраивает состояние ничегонеделанья, пока меня не катализирует какой-нибудь человек или проект, а затем я двигаюсь вперёд без остановки, пока на меня не подействует какая-нибудь противодействующая сила, которая снова вернёт меня в статический режим.

Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что Ньютон легко мог представлять в голове болезнь Паркинсона. Она будет держать меня в постоянном движении, пока мы не обнаружим силу (однажды мы это сделаем), которая остановит её. Хотя в метафорическом смысле я часто ссылался на то, что БП сама была силой, которая иногда тормозила бесцельное расходование кинетической энергии, которую я накопил в молодые годы. Моя формула такова: Я не мог спокойно сидеть, пока совсем не лишился покоя.

Даже тот, кто бросил школу, достаточно умён, чтобы знать, что он не в состоянии нарушить первый закон Ньютона. Но мне кажется, я нашёл способ немного подрегулировать его.

Политология

Политология занимается различными политическими, социальными и культурными механизмами, с помощью которых люди управляют своей жизнью.

МОЙ ИНТЕРЕС В ПОЛИТИКЕ КОРНЯМИ УХОДИТ В МЛАДШИЕ КЛАССЫ, когда я на добровольной основе занимался подсчётом голосов для Либеральной партии Британской Колумбии (оказалось, что мне не нужно было уметь считать так далеко). Будь то осознание, любопытство или чувство гражданской ответственности, но мой сын Сэм, который сейчас ходит в колледж, тоже увлёкся политическим процессом. Как и многие люди его возраста, Сэм вдохновился последними президентскими выборами и присоединился к кампании. Поэтому для нас двоих имело смысл быть там, где мы были 20 января 2009 года: мы морозили наши задницы в Национальной аллее в Вашингтоне, Округ Колумбия, пока Барак Хусейн Обама принимал присягу в качестве сорок четвёртого президента Соединённых Штатов Америки. Помимо погружения в большую политику, это событие имело для меня особое значение, потому что будущий президент обещал отменить ограничения Буша, наложенные на изучение стволовых клеток, против которых я активно выступал во время промежуточных выборов в 2006 году.