Занятные истории

Однажды адмирал приехал в школу гардемаринов в экзаменационный день. Захотел он самолично проверить знания великовозрастных учеников и вызывает по алфавиту наудачу какого-то рослого и здорового детину, который чрезвычайно смело и развязно полез за билетом.

На билете значилось: «Лютер и реформация в Германии».

Крузенштерн приготовился слушать. Гардемарин откашлялся, по привычке оправился и, встав в непринужденную позу, начал:

– Лютер был немец…

После небольшой паузы Иван Федорович его спрашивает:

– Ну и что же из этого?

– Хотя он был и немец, но умный человек…

Крузенштерн моментально вспылил и крикнул:

– А ты, хотя и русский, но большой дурак!..

Я.П. Кульнев (1763–1812)

[5]

Изгоняя роскошь и желая приучить подданных своих к умеренности, император Павел назначил число кушаньев по сословиям, а у служащих по чинам.

Майору определено было иметь за столом три кушанья.

Яков Петрович Кульнев, впоследствии генерал и славный партизан, служил тогда майором в Сумском гусарском полку и не имел почти никакого состояния. Павел, увидя его где-то, спросил:

– Господин майор, сколько у вас за обедом подают кушаньев?

– Три, Ваше императорское Величество.

– А позвольте узнать, господин майор, какие?

– Курица плашмя, курица ребром и курица боком, – отвечал Кульнев.

Император расхохотался.

И.Д. Лазарев (1820–1879)

[6]

Прослужив долгие годы в Дагестане, где командовал русскими войсками, И.Д. Лазарев отлично знал страну, ее обычаи, нравы и приемы обращения с населением.

В Дагестане было несколько отдельных ханств, и в том числе Кумыкское, в котором располагалась часть войск, находившихся под начальством Лазарева.

Приехал он к месту назначения и послал сказать хану, что желает ему представиться.

Тот отвечал приглашением.

Входит Лазарев к нему со штабною свитою, глядит: сидит с поджатыми ногами хан на ковре, из кальяна синий дым тянет: не шевелится, будто и не заметил вошедших.

Передернуло русского офицера. Он сделал несколько шагов вперед и стал перед самым лицом кумыкского владыки.

Тот повел на него глазами и чуть-чуть мотнул головою, в знак поклона.

Лазарев, не говоря худого слова, запустил руку за ворот сидевшего, поднял его одним взмахом на ноги и, вытянув в рост, сказал ему:

– Ты здесь хоть и хан, а я моему государю подполковник – и ты его подданный. Так принимай меня так, как подобает рангу, возложенному на меня и твоим, и моим повелителем.

И надменный хан обратился тотчас в любезнейшего хозяина на все время пребывания Лазарева с своим отрядом в его владениях.

А.В. Лохвицкий (1830–1884)

[7]

Раз известный адвокат А.В. Лохвицкий пришел к своему приятелю незадолго до известного таганрогского дела Вальяна и говорит, что всех подсудимых разобрали «хорошие» адвокаты, а ему достался чиновник, притом во всем сознавшийся.

– Но придумал речь. На скамье подсудимых будут все невиновные, не сознавшиеся. Мой один, который сознался… Я обращаюсь к присяжным так. Гг. присяжные, император Николай раз посетил тюрьму. Входит в одну камеру и спрашивает заключенного: «За что сидишь?» – «Не могу знать, Ваше Величество. Оклеветали невиновного…» Входит в другую камеру, в третью, в четвертую, везде предлагает тот же вопрос и получает в ответ почти то же. Все невиновны, все по наговорам и клеветам. Император выходит из тюрьмы. «Ваше Величество, – говорит смотритель, – тут вот есть еще каморка, в ней сидит служивый». – Хорошо. Зайдем и к служивому, – говорит император. – За что сидишь? – спрашивает император.

– Виноват, Ваше императорское Величество. Украл! – говорит служивый, падая на колени.

– Уберите отсюда вон этого негодяя, пусть идет куда хочет, – сказал император, – он недостоин сидеть вместе с честными и невинными людьми.

А.С. Меншиков (1787–1869)

[8]

Как остряк, большою славою пользовался князь А.С. Меншиков, бывший морской министр и главнокомандующий морских и сухопутных войск в достопамятную Крымскую войну 1854 года. Его шутки имели громадный успех и переходили из уст в уста по всей России. Жаль, что никто из приближенных не собирал его острот, потому что из них могла бы получиться целая энциклопедия скандальных историй Николаевской эпохи.

В Крымскую войну интендантское управление отличалось такими безобразными беспорядками, что вынудило князя Меншикова во время самого боя назначить следствие.

Глядя на слишком осилившего нас неприятеля, кто-то спросил у Александра Сергеевича:

– Неужели нет возможности избавиться от англичан?

– Есть! – ответил Меншиков.

– Какое же? – радостно воскликнул собеседник, полагая, что у князя созрел какой-нибудь новый верный план боя.

– Для быстрого уничтожения неприятельских войск есть радикальное средство: надо заменить их интендантскую службу нашею.

* * *

Перед самым сражением на Альме, еще в самом начале служебной карьеры, понимая всю важность этого сражения, Меншиков не мог удержаться, чтоб не сказать окружающим:

– А что, если мы выиграем сражение, ведь меня могут сделать графом Альмавива.

* * *