Занимательная геометрия (СИ)

— Я и пачкаться не стану.

— Ребята, угомонитесь. Еще успеете с разборками. Вика, что это обозначает, объясни. Три версии, все отличаются… Какая из них верная?

— А сами вы не соизволили посмотреть и проверить? Почему я должна выполнять работу СЭБа, когда он просто ткнул пальцем в первого попавшегося, и сидит, умывает руки? Это же твоя была идея, Сергей?

— Потому, что так — намного эффективнее. Я ни черта не понимаю в ваших раскладках. А ты сама все нашла и показала. — Дэну почудилось, что еще немного — и СЭБовец тоже словит пощечину. Но Вика сдержалась. Просто глянула на него, как на таракана, гадливо поморщившись. Так, что даже этого медведя проняло: он погрустнел и скуксился.

А Вика больше смотреть в его сторону не стала.

— Вот этот вариант — первый, что я отправляла тебе на согласование. Вот, с красными пометками. Видишь? — Денис кивнул. — Посмотри у себя в почте. Первое письмо от меня на эту тему.

Он быстро щелкал мышью и кнопками на клавиатуре, уже догадываясь, к чему Вика клонит.

— Да. Точно. Совпадает.

— Вот этот — оранжевые галочки — окончательный вариант, ты должен был проверить его позавчера. Но, почему-то, не ответил. У меня его нет с твоей подписью, только как предложение. Смотри в почте.

— Да вижу я… — Ему становилось очень грустно и безрадостно. Похоже, круги на воде они с Сергеем заметили, но не поняли, совершенно, откуда они идут…

— А вот эта хрень, — Вика брезгливо ткнула ноготком в первую папку. — Взята из рабочего файла, в котором я расчеты делала. Здесь снята защита, потому что нужно было менять формулы. В паре мест ошиблась, и результаты кривые. Кто-то стырил этот документ, еще в промежуточном состоянии, и отдал конкурентам. Есть вопросы и возражения? — Она с точностью скопировала манеры самого Дениса. Он обычно заканчивал совещания этой фразой. Таким тоном, что все предпочитали скромно промолчать.

Ему сейчас тоже нечем было крыть. А Серегу, идиота, заткнуть возможности не представилось.

— Может быть, ты нам, заодно, и расскажешь, кто это сделал?

— Мне, извините, за это не платят. Учитесь самостоятельно выполнять свою работу, уважаемый начальник СЭБ. Я и так половину за вас сделала. Дальше, извините, времени нет. Задачи на день еще никто не отменял.

Денис, как идиот, обрадовался этой последней фразе. Был, вообще-то, уверен, что Вика пришла, чтобы швырнуть на стол заявление об уходе. А она задачи выполнять еще собралась…

— Вика, значит, ты продолжаешь работать? Эта… неприятность… — Он с трудом подбирал слова, чтобы не обидеть и не спугнуть, окончательно. — Не отразится ни на чем?

— Я пока думаю. Было бы слишком трусливо сбежать, пока моя непричастность не доказана. А дальше — посмотрим.

— А как ты предлагаешь найти виновного? — Снова Серега вклинился, мешая.

— А то вы не знаете? Вызывайте, допрашивайте, ищите. Вы же следак, не мне учить вашим методам. Звонки пробейте, письма, встречи. Сложно, понимаю, но для этого вас тут и держат. Можно, раз в год, оторвать задницу от стула и подсуетиться!

Денис откровенно любовался тем, как Вика сейчас выглядит. Холодная ярость и презрение, с которыми вылетали слова, делали её спину ровнее, глаза — ярче, щёки — румянее… Злость её красила, нельзя было не признать.

— Вика, надеюсь, ты помнишь, что твое присутствие на празднике в честь Нового Года обязательно? — За каким лешим об этом спросил, и сам не понял. — Ты же придешь?

Искристые, теплые, прозрачные глаза неожиданно обернулись льдистыми, колючими, блестящими осколками. Девушка задержала на нем взгляд, иронично дернула бровью…

— Да как нефиг делать! Приду, обязательно. Только, надеюсь, разрешение придти со своей парой никто не отменял?

Эта пощечина оказалась намного тяжелей первой, настоящей. Денис только что не вслух зарычал… А Вика и не обернулась к нему. Ушла.

В кабинете повисла тяжелая, вязкая тишина. Сергей блуждал глазами по документам, что-то записывал себе в блокнот… В общем, делал вид, что он совершенно ни при чем, и не был только что участником и зрителем развернувшейся сцены.

— Серег, ты понимаешь, вообще, что мы с тобой сейчас натворили?

— А в чем дело? — Он вскинул бровь, искусно изображая невинность.

— Я как теперь Вике буду в глаза смотреть?

— А как ты смотрел, когда предъявлял обвинения? Ладно, я — тупица, мое дело не в цифрах разбираться, а искать улики, причины, мотивы, доказательства и тэдэ и тэпэ. А тебе-то, оленю, кто помешал сравнить?

— Понятно. Я виноват, единолично, в том, что заподозрил и оскорбил этим девушку. Теперь даже не знаю, что нужно сделать, чтобы получить прощение.

— Я тебе предлагаю забыть и забить.

— В каком смысле?

— В прямом. Если бы тебе так важна была Вероника, ты бы глотку мне перегрыз, но помешал её трогать. А ты что сделал? Сам же её, в принципе, на хрен и послал, только завуалированно. Чем и доказал глубину своих трепетных чувств. Во всяком случае, я так вижу…