Занимательная геометрия (СИ)

— Ага. Я в курсе. Ваша Мегера Петровна дважды вычеркивала в ежедневнике и переносила запись "Позвонить риэлтору". Судя по тому, что запись переехала и на завтрашний день, она так еще и не звонила…

— А за что ты так ее назвала? Вроде, нормальная женщина…

— Ага. Когда шеф поблизости. А стоит ему убраться с глаз — тетку распирает от осознания собственной значимости…

Горечь послышалась в её словах…

— Погоди, она что, чем-то тебя обидела?

— Пффф… Зубы у неё не так заточены, чтобы меня зацепить. А вот мстить по — мелкому будет, наверняка. Так что, квартиру искать мне придется самостоятельно…

— Даже так? А ты её чем зацепила?

— Ничем. — Вика вздернула бровь и слегка покривилась. — Просто напомнила, что директор и помощник директора — несколько разные вещи, и меня сюда направили не для того, чтобы я по её указкам бегала.

— И что? Она так сильно на это обиделась?

— Нет, не на это…

— А на что?

— При разговоре присутствовало еще человек десять… И они все противно потом хихикали. Я даже пожалела о том, что не выдержала и не промолчала…

Глава 4

Осторожное перемирие продолжалось еще пару дней. Денис, помня о том, как девушка активно указывала на рабочий характер отношений, старался побольше молчать и поменьше язвить. Его совершенно не радовала идея, что Вероника соберет вещи и отчалит куда-нибудь, спать на полу, или на резиновом матрасе. Будь на её месте какой-нибудь Женька, Дэн и не подумал бы заморачиваться… А почему беспокоило то же самое, связанное с Викой… Он предпочел думать, что просто жалеет девушку. Хотя, тут же сам себе и признался, что это ерунда, просто девчонка ему нравится. Не любил врать самому себе.

Девушка, между прочим, осталась верной сама себе: только на следующий день, уже в офисе, призналась, что визит к чиновнику оказался удачным. То, что старый ленивый козел подписал разрешение, за которым Евгений охотился уже несколько недель, Дэна удивило и порадовало. Он, признаться, уже подумывал, сколько придется "откатывать", и каким образом: в их городке за места держались, и открыто брать взятки побаивались. Приходилось не только раскошеливаться, так еще и методы безопасные изобретать. А тут — на тебе, договорились…

— И как же вам это удалось? Женька накинул удавку на шею, пока ты отвлекала, а потом подпихивала ручку и документы? — Дэн шутил, скрывая под язвительностью, как его уколол успех девчонки.

— Да никак, в общем-то… — Вика, похоже, растерялась. — Там нормальный дядечка, только старенький очень, и одинокий. Общения ему не хватает, мне кажется. Мы полчаса трепались ни о чем, про его детей, внуков, про дачу где-то на юге… А потом он предложил нам чайку (Женька, дурачок такой, чуть не отказался), и под печеньки уточнил, что мы от него хотели. Оказалось, он за это время забыл, зачем мы, вообще, приперлись, представляете? — Девушка с искренним удивлением улыбнулась.

— Нет, не представляю. Ощущение, что ты мне про какого-то другого человека рассказываешь…

— Да про него, про него! Просто, вы с Евгением постоянно прете напролом, и не замечаете, что он просто пообщаться хочет. И ощутить собственную значимость…

— А ты его, значит, этим ощущением одарила? Да ты, как посмотрю, очень даже непроста… Ничего просто так не делаешь… — Дэн с удивлением, в который раз, как в первый, смотрел на девушку. — Не знаешь, чего еще ждать и на что рассчитывать. Манипулируешь по — тихому, да?

— Хм… Если бы… Я бы даже могла собой гордиться, наверное… Только вот, я уже намного позже поняла, почему у нас так получилось. Долго раздумывала, почему Женька не мог найти контакт, а у меня с первого раза наладилось. И только вечером до меня дошло. А там, в кабинете, я просто из вежливости поддакивала, изображала интерес, а потом уже действительно заслушалась. Был момент, конечно, когда стало откровенно скучно, и Евгений меня под стулом уже ручкой истыкал, но пришлось потерпеть… В общем, считайте, что нам помогла моя вежливость и неумение грубить старикам. А манипулятор из меня вообще никакой…

— Очень хочется верить, да только с трудом выходит…

— Денис Игоревич, вы уж меня простите за прямоту, но не могу смолчать. Знаете, какая у вас главная проблема? — Вика уставилась в его лицо, явно готовясь к неприятному разговору. Это выглядело забавно: как маленький котенок, который шипит и выпускает когти перед огромной псиной, боится до дрожи на самом кончике хвоста, но — не сдаётся.

— Ну?

— Вы ищете в людях то, чего нет. И только худшее. А когда не находите — все равно не верите. Думаете, что человек просто хорошо скрывает гниль, которой в природе и не было. В этом ваша беда.

— Не сказал бы.

— Вы можете считать, что это ваше счастье и великая прозорливость. Ваше право. Но, порой, ваше мнение звучит обидно. Если я по — хорошему отношусь к другим людям, это означает лишь то, что я еще осталась человеком. И это, как раз, в некоторых случаях, помогает добиться успеха. Ясное дело, с вами это не помогло бы. Вы в каждом моем действии ищете подвох. Расслабиться не можете. Не надоело жить в постоянном напряге? Я бы уже с ума сошла…