Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев

- Еще два-три вопроса, и все! - ответил ему я и снова обратился к Ноздреву: - Скажите, господин Ноздрев, а кроме тех сведений, которые вы нам сообщили, вам что-нибудь известно про Чичикова? 

- Еще бы, не известно. Доподлинно известно! И представь, сам своим собственным умом дошел... Этот самый Чичиков... слышишь?.. На самом деле вовсе и не Чичиков! 

- А кто же? 

- На-по-ле-он! - торжественно ответствовал Ноздрев. 

- Наполеон Бонопарт? - уточнил я. 

- Он самый, - уверенно отвечал Ноздрев. - Ну, разумеется, переодетый. Что, не веришь? 

- Поверить трудно, - признался я. - Ведь Наполеон в это время был уже на острове Святой Едены. Каким же образом он мог бы оказаться в России? 

- Изволь, я тебе объясню, ежели сам смекнуть не можешь. Англичанин, слышь, издавна завидует, что Россия так целика и обширна. Несколько раз даже карикатуры выходили, где русский изображен с англичанином. Англичанин стоит сзади и держит на веревке собаку. А под собакой кто разумеется? А? обернулся он к Тугодуму. 

- Кто? - растерялся Тугодум. 

- На-по-ле-он!.. Смотри, мол, говорит англичанин, вот только что-нибудь не так, дак я на тебя сейчас выпущу эту собаку. И вот теперь, стало быть, они и выпустили его с острова Елены. И он пробрался в Россию, представляя вид, будто бы он Чичиков. А на самом деле он вовсе не Чичиков, а На-по-ле-он! 

- Тьфу! - В сердцах Тугодум даже плюнул. - Это знаете, уж такая ерунда!.. 

- А вот и не ерунда, - парировал Ноздрев. - Мы даже нарочно портрет глядели. И все нашли, что лицо Чичикова, ежели он поворотится и станет боком, очень сдает на портрет Наполеона. А наш полицмейстер, который служил и кампании двенадцатого года и лично видел Наполеона, тоже подтвердил, что просто он никак не будет выше Чичикова и что складом своей фигуры Наполеон тоже нельзя сказать, чтобы слишком толст, однако ж и не так чтобы тонок.

Тугодум хотел ринуться в очередную атаку, но я жестом остановил его. 

- А не кажется ли вам, господин Ноздрев, - дипломатично начал я, - что этими подозрениями вы невольно унижаете низложенного императора Франции. Что ни говори, а он все-таки великий полководец, гений. Как говорится, властитель дум. Недавний кумир всей Европы. А Чичиков... Ну что, в сущности, такое этот ваш Чичиков? Обыкновенный мошенник. 

- Вот верное слово: мошенник! - обрадовался Ноздрев. - И шулер к тому же. Да и вообще дрянь человек. Что об нем говорить! Такой шильник, печник гадкой! Я его в миг раскусил. Порфирий, говорю, поди скажи конюху, что бы не давал его лошадям овса! Пускай их едят одно сено!.. Но только уж поверь, дружище, - доверительно положил он руку мне на плечо, - этот твой Наполеонишка ничуть не лучше. Такая же ракалия. Ей-Богу, они с Чичиковым одного поля ягоды. 

Тут уж не выдержал Остап Бендер. 

- Пар-рдон! - пророкотал он, с особенным смаком напирая на букву "р". Я не ангел. У меня есть недочеты. На предыдущем нашем заседании я ошибся, рекомендуя принять в почетные члены нашего Сообщества месье Хлестакова. Но вторично этот номер не пройдет. Господа! Вы слышите? Нас хотят уверить, что Чичиков - это второй Хлестаков! 

- Не совсем так, - возразил я. - Если подвести итог свидетельским показаниям господина Ноздрева, получается, что Чичиков сильно перещеголял Хлестакова. Обратите внимание: Хлестаков хотел жениться на дочери городничего. А Чичиков собирается увезти дочь губернатора. Хлестакова приняли за главнокомандующего, а Чичикова - берите выше! - за самого Наполеона! 

- Как говорил один мой знакомый, бывший камергер Митрич, мы гимназиев не кончали, - вздохнул Остап. - Однако кое-что из уроков российской словесности я все же помню. Насколько мне известно, никто никогда не брал на себя смелость утверждать, будто Чичиков хоть отдаленно напоминает Хлестакова. 

- Ошибаетесь, друг мой, - возразил я. - Один из первых рецензентов "Мертвых душ", весьма известный в ту пору русский литератор Николай Иванович Греч, прямо писал в своем отзыве о гоголевской поэме "Чичиков жестоко смахивает на Хлестакова". 

- Пардон. Вам виднее, - сказал Остап. - Но я с этим господином решительно не согласен. 

- Однако, господа, - возвысил я голос, - мы с вами не дослушали показания господина Ноздрева. Если позволите, я хотел бы задать ему еще один вопрос. 

- Да зачем это? - сказал Тугодум. - Ведь ясно же, что он все врет. Сколько ни старайтесь, вы все равно не услышите от него ни словечка правды. 

- А вот это мы сейчас увидим... Господин Ноздрев! - продолжил я допрос свидетеля. - Скажите, не приходилось ли вам слышать что-нибудь насчет того, что Чичиков будто бы покупал крестьян на вывод в Херсонскую губернию? 

В ответ раздался сочный жизнерадостный хохот. 

- Ха-ха-ха!.. Он? На вывод?.. Крестьян?!. Херсонский помещик?!. И вы поверили?.. Да он скупал мертвых! 

- Как мертвых? - ошеломленно спросил Джингль.