Занимательное литературоведение

Прекратился этот поток информации только после того, как я, наконец, задал встречный вопрос — не связаны ли такие блестящие успехи ихнего знаменитого Егора с тем, что он более удачно, чем я, женился? Тема была мгновенно закрыта. Тетушки, на самом деле, были очень милые. Они любили, в том числе, и меня, и эти поучительные истории рассказывали без всякого злого умысла. Просто в порядке пробуждения духа соревновательности.

* * *

Постепенно я про него позабыл и был крайне удивлен, обнаружив знакомое имя в газетных заголовках и в качестве объекта искренней, хотя, может быть, и не до конца обоснованной, ненависти со стороны множества людей. Но вообще — это к тому, что считаю себя находящимся в зоне объективности как по отношению к внуку, так и по отношению к дедушке. Стало быть, имеющим право тоже подойти и потереться о монумент.

Меня как раз интересует не "Судьба Барабанщика" и не "Школа", а "Сказка о Мальчише-Кибальчише". Когда-то меня чуть не выкинули с одного довольно высокого совещания за заявление о том, что техническая политика нашего отраслевого министерства по обсуждаемому вопросу стоит на позиции именно этого персонажа — Нам бы день простоять да ночь продержаться. Нынче же очень хотелось бы разобраться со всей сказкой — что, кто, куда, откуда?

Если помните, сказка находится в качестве вставного элемента в повести "Военная Тайна". Первая публикация Сказки, правда, была на два года раньше, чем повести, в достаточно приметном 1933 году, но мы не можем оставить в стороне и рамочную повесть, обстоятельства, при которых сказка рассказывается. Вообще, повесть эта сама по себе примечательна. Начнем с того, что лично я такого лихого начала вообще нигде и никогда не встречал — "Из-за какой-то беды поезд два часа простоял на полустанке…".

Ну, девушка, которая едет в Артек, чтобы отдохнуть и заодно провести там сезон пионервожатой на подмену внезапно заболевшего коллеги — где-то мы недавно читали нечто подобное из жизни, помнится, вампиров.

Однако беда на третьем слове от начала текста… нынешние такого, пожалуй, себе не позволят при всей отвязанности. Но на слове дело не кончается. Идут вдоль сюжета достаточно трагические события, отчасти связанные с неминуемым обострением классовой борьбы в реконструктивный период, а отчасти с проходящей за кадром международной борьбой классов. Жертвой этого всего и оказывается трогательный дошколенок Алька, у которого сначала румынские бояры замучали мать-комсомолку, а под конец повести его самого убил брошенным камнем на горной тропке замаскировавшийся классовый враг. Не будем сейчас обсуждать — с чьей стороны был круче террор на самом деле. Альку в любом случае очень жалко.

А пока он жив, но уже сирота, Алька рассказывает вожатой Натке Шегаловой странную, по собственному определению автора, сказку про Мальчиша-Кибальчиша. А та пересказывает ее октябрятам из своего временно отряда. Сказка, конечно, из ряда вон. Помимо всего прочего — она, при всех сказочных атрибутах, производит впечатление невыдуманности. То есть, конечно, очень заметно, что она прошла по пути к нам через несколько сильных эмоциональных и идеологических фильтров: отставного красного командира, переквалифицировавшегося в советские писатели, одинокого, лишенного материнской заботы, романтического дошкольника и девушки-активистки, находящейся в периоде полового и политического созревания. Это не могло не деформировать исходную историю из Реала по принципу популярной, во всяком случае, на детских вечеринках моего времени, игры в "глухой телефон". Но не до неузнаваемости, так что попробуем сообразить — что же там было сызначала. Если убрать по возможности упомянутые возрастные, гендерные и политические девиации, то в сухом остатке от сказки остается вот что.

* * *