Занимательное литературоведение

Начнем, как всегда, с Северо-Запада. Карелия. Точнее — Карельская Трудовая Коммуна, как она именовалась с 1921 по 1923 год. В эстонском Юрьеве 14 октября 1920 года подписан договор, прекращающий состояние войны между РСФСР и Финляндской республикой. Печенга осталась за финнами, Восточная Карелия — за нами. Тем не менее, "Временный Карельский комитет" год спустя, осенью 1921 года, воюет с Советами во главе местных "лесных отрядов" и финляндских добровольцев из числа прошедших собственную гражданскую войну в 1918-м. Красная Армия, как в сказке, оказалась в отлучке. Для дополнительной романтизации этого сюжета добавим, что карельские сепаратистские министры именовались очень поэтически, по "Калевале": премьер подписывался Вяйнемейненом, а ихний главком — Илмариненом. Мятежники, при поддержке уже и регулярной финской армии, заняли широкую полосу Олонецкой Карелии от Топ-Озера на севере до Порос-Озера на юге. Ту самую территорию, между нами говоря, которую потом, на предвоенных переговорах 1940 года, Молотов предлагал финнам в обмен на полосу Линии Маннергейма.

На Север с других фронтов были переброшены красные финны, после своего поражения в 1918 году отступившие в Россию. На лыжах и с автоматами Федорова призраками из будущего, из сороковых годов, они скользнули по белым тылам. Эффект, судя по воспоминаниям с обеих сторон, был сильный. Уже в феврале 22-го граница была восстановлена и была относительно мирной до 1939-го, как помните, года.

* * *

Вот нам и первый кандидат на должность Мальчиша-Кибальчиша. Тойво Антикайнен, двадцатичетырехлетний командир лыжного батальона Интернациональной Военной Школы. С семнадцати лет в партии, сначала у социал-демократов, потом у коммунистов, молодежный лидер, один из самых известных красногвардейских командиров Финляндской Социалистической Республики в 18-м. Дальше его ждут новые приключения — он едет назад в Суоми, руководить подпольной компартией, в 1934-м арестован, осужден на пожизненное, обменен в 1940-м. Становится депутатом Верховного Совета СССР и Карело-Финской ССР, генералом по государственной безопасности, а в 43-м погибает в возрасте 45 лет, когда его самолет скапотировал в Архангельске. Неслабо, правда?

Чем не?

Не получается. Мальчиш-то хорош — с пейзажем проблемы. Мужики, в том числе и удержавшиеся от мобилизации в Красную Армию деревенские парни, во во время этой истории, скорей: если карелы — то оказывались, не всегда добровольно, в "лесных отрядах", если русские поморы — то старались ко всему этому вообще не иметь отношения. Во всяком случае, самодеятельно с буржуинами не бились. Интернационалисты Антикайнена — это вполне городские финны из Хельсинки и Турку, побежденные в 18-м красногвардейцы Финляндской рабочей республики, Карелия для них — вообще говоря, чужая страна, где им удается взять хотя бы частичный реванш у своих старых белых недругов. А что на лыжах хорошо бегают — ну, такой уж у них в Финляндии национальный обычай, наряду с сауной и водкой на клюкве.

Жалко. Было б очень красиво. Особенно, если учесть, что бесстрашный красный лыжник Антикайнен, как мы мы говорили выше, лет через семь после этих событий нелегально вернулся в начале 30-х в родную Суоми для руководства подпольной работой Компартии Финляндии. Долго ли, коротко ли выполнял он задание Коминтерна, но все-таки попался. Оказался, как сказочный Кибальчиш, алькина мама молдавская комсомолка Марица Маргулис, известнейший немецкий пролетарский робингуд Макс Гельц и другие бойцы классовых битв, в застенках Капитала.

Определили ему, как помните, пожизненную каторгу — но он не досидел. Все-таки, советско-финская война окончилась не в Ленинграде, а за Выборгом. Красная Армия, если забыть о потерях, могла считать себя победительницей. Так что правительство Рюти не смогло отказать в просьбе об обмене. Но тут надо бы добавить одну колоритную деталь. Когда Тойво сидел в хельсинкской тюрьме, он не только не выдал буржуинам Военную Тайну, но и затеял скандальный судебный процесс против финской политической полиции, обвиняя ее в хамском поведении во время ареста и на допросах, а также в подсаживании к нему в камеру провокаторов, надоедающих своими предложениями организовать побег. Только откровенный саботаж дела буржуазной прокуратурой спас финляндский социал-фашизм от разорения по антикайненовскому иску.

Вот никак не могу для себя решить вопрос — поставить эту экзотику насчет исковых претензий арестованного революционера к псам буржуазной полиции в минус финляндской боеспособности в ходе хотя бы и Зимней Войны — или в плюс?

* * *

Но пойдем дальше, пока на юг, потом на восток.

Между Финским заливом и Псковом ничего такого, кажется не наблюдается. Если не считать Перводекабрьского коммунистического путча в 1924 году в Таллинне. Но это, все-таки, попытка красного пересмотра итогов Гражданской войны, а не белого. Не годится.

* * *