Занимательные истории из жизни Романовых

Спустя пять месяцев после погребения Александра I супруга нового императора Николая I Александра Федоровна записала в своем дневнике: «Конечно, при виде толпы, буду я думать о словах покойного государя, произнесенных им как-то, когда говорил он о своем отречении: „Как я буду радоваться, когда вы будете проезжать передо мной, а я из толпы, махая шапкой, буду кричать вам «Ура!»“».

* * *

Спустя 10 лет после погребения Александра I в Пермской губернии по обвинению в бродяжничестве был задержан странный человек лет шестидесяти. Бдительному кузнецу, который и донес на странника в полицию, старик показался подозрительным: речь, манеры и дорогая породистая лошадь странника слишком контрастировали с его крестьянским платьем и мужицкой бородой. На допросе странник назвал себя Федором Кузьмичем, «не помнящим своего родства». Старик получил двадцать плетей и был сослан в Томскую губернию. Там старец очень скоро снискал уважение местного населения. Он учил людей грамоте, Священному Писанию, истории и географии, давал советы. Оказалось, что «крестьянин» говорит на нескольких иностранных языках. Не менее странным было и то, что он ежедневно менял чулки и имел дорогие носовые платки. Федор Кузьмич был набожным, но не причащался. На вопросы о причастии он отвечал, что не «может ходить к причастию, потому что уже отпет». Не был он и на исповеди, что объяснял посетившему его архиерею так: «Если бы я на исповеди не казал про себя правды, удивилось бы небо, а если бы казал – удивилась бы земля». Старец был похоронен на кладбище Томского мужского монастыря. На могильном кресте делали надпись: «Здесь погребено тело Великого Благословенного старца Федора Кузьмича». По распоряжению томского губернатора слова «Великого Благословенного» были замазаны. Титул «Благословенного» в 1814 году Сенат преподнес Александру I, который, как гласит легенда, и был тем самым старцем Федором Кузьмичем. Легенда также гласит, что императрица Елизавета Алексеевна также «умерла лишь для мира», превратившись в знаменитую Молчальницу Веру, затворницу Сырковского монастыря под Новгородом.

* * *

До их пор не утихает дискуссия о тайне смерти Александра I. Возможно, точку в этом споре поставила бы экспертиза останков царя. Однако есть версия, что гроб императора в Петропавловском соборе пуст, что обнаружила специальная комиссия, вскрывавшая царские склепы в 20-е годы. Много времени исследованию этого вопроса посвятил выдающийся историк и писатель Н. Я. Эйдельман, изучивший свидетельства по данной теме. «Согласно этим рассказам, – резюмировал историк, – при изучении царских склепов в Петропавловском соборе… были обнаружены более или менее сохранившиеся тела различных членов императорской фамилии. Только в склепе Александра I будто-то бы не было ничего, кроме пыли. Этот же факт подтверждают еще несколько письменных, устных и напечатанных за рубежом свидетельств…»

Голике В. А. Портрет Великого князя Николая Павловича

Николай I (1796–1855) царствовал с 1825 г

Екатерина II так описывала в своей корреспонденции появление на свет будущего императора Николая I: «Сегодня в три часа утра мамаша родила большущего мальчика, которого назвали Николаем. Голос у него бас, а кричит он удивительно; длиною он аршин без двух вершков, а руки немного меньше моих. В жизнь мою в первый раз вижу такого рыцаря. Если он будет продолжать, как начал, то братья окажутся карликами перед этим колоссом».

* * *

Младших сыновей Павла – Николая и Михаила обучал генерал Матвей Ламсдорф. Он частенько колотил великих князей ружейным шомполом или линейкой по рукам. Как позднее вспоминал сам император, их постоянно «останавливали, исправляли, делали замечания, преследовали моралью или угрозами». Другие учителя тоже не достигли особых успехов: «На уроках этих господ мы или дремали, или рисовали какой-нибудь вздор, иногда их собственные портреты, а потом к экзаменам выучивали кое-что вдолбежку, без плода и пользы для будущего», – вспоминал Николай Павлович.

* * *

Первой игрушкой, купленной Николаю, было деревянное ружье. Этот подарок и определил его дальнейшие увлечения. Когда воспитатель Н. Ахвердов предложил 14-летнему Николаю написать сочинение на тему «Военная служба не есть единственная служба дворянина… и другие занятия для него столь же почтенны и полезны», подросток не смог написать ни строчки.

* * *

Больше года упрашивал Николай Павлович свою мать, Марию Федоровну, отпустить его в русскую армию, воюющую с Наполеоном: «Я умею стрелять с шести лет!» – заявлял он храбро. Мудрая императрица дала разрешение только в январе 1814 года, когда поражение французского императора было уже делом решенным. 7 февраля 1814 года генерал Ламсдорф повез своих воспитанников «на войну» – медленно, с долгими остановками в Германии. Когда братья прибыли в Париж, Наполеона уже изгнали на остров Эльба. «Живо еще во мне то чувство грусти, которое нами тогда овладело и ввек не изгладится», – вспоминал Николай много лет спустя.

* * *