Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947–1963.

Достоевский: «Идиот», «Подросток», «Рассказы»

Конрад: «Избранное»

Рильке: «Письма молодому поэту»

Гессе: «Степной волк»

Филдинг: «Джозеф Эндрюс», «Том Джонс» Дефо: «Молль Флендерс»

Жид: «Плоды земли»

А. С. Эддингтон, «Природа физического мира» («Макмиллан» —1929)

Г. О. Тейлор: «Средневековый разум»

Дьюи: «Искусство как опыт»

[Харт] Крейн: «[Избранные] стихотворения»

[Эрнст] Кассирер: «Опыт о человеке, языке и мифе» 17/8/1949 Утверждение [М. E.] Гершензона в «Переписке из двух углов» выражает ровно то, что немо, стыдливо я переживала в прошлом году; и все же это не до конца реалистичный, нереализуемый вывод, который, возможно, навсегда останется полупарализующей потенциальностью.

Так и еще в одном отражении я вижу себя чужой.

«Ich bin allein» [ «Я одна»].

Перечитала «Зверя в чаще». Ужасающий опыт. Не могу избавиться от огромного чувства подавленности, в которое погрузила меня книга. 20/8/1949 Прочитала «Фальшивомонетчиков» [Андре Жида]. Книга очаровала меня, но не растрогала. Вспоминаю детский кошмар с бесконечными отражениями – фигура с зеркалом в руке стоит перед другим зеркалом, и так до бесконечности.

Здесь: роман Жида под заголовком «Фальшивомонетчики», в котором рассматривается тонкий хронологический срез жизни вокруг человека по имени Эдуард, который планирует написать книгу под названием «Фальшивомонетчики», но пока занят собственным дневником, в котором его жизнь окрашена замыслом написать книгу (так же как Хопкинс видит крушение «Дойчланд» сквозь капельку христовой крови). Он считает, что его дневник окажется более интересным, чем книга, так что он решает опубликовать дневник и не писать книгу. Эдуард – это Жид, по сути дела. 26/8/1949

С любопытством я замечаю, что вхожу в анархистско-эстетическую пору своей молодости. На прошлой неделе я прочитала, в следующей последовательности: «Практический критицизм» [И.А.] Ричардса, «Слепящую тьму» Кёстлера и заключение к «Ренессансу» [Уолтера] Патера. Я сыта по горло людьми, глупостью и посредственностью, крестовыми походами и политикой…

• э. э. каммингс:

«вниз по реке забвения вверх по реке лет» 30/8/1949 До сих пор я аккуратно обходила описание неинтеллектуальных (!) занятий этого лета – миг развязки. Я не осознавала их важности, до тех пор пока не рассказала Питеру всю историю (по его возвращении на прошлой неделе). Мой второй роман – подумать только!…Пожалуй, единственная осязаемая польза, которую я вынесла из этого лета, – это моя близость с Э., чей интеллект я искренне уважаю. Как это отличается от строгой диеты, которую я прописала себе, прежде чем вернуться из Беркли. Летом секса не будет, говорила я себе! Как же разительно противоположны Г. и Л.! Все это очень юмористично!

Сегодня распрощалась с Л. Конечно, снова секс. Я обнаруживаю в себе неискоренимую и очень опасную нежность – без всякого логического основания, даже в противоположность рассудку, признаюсь, что Л. тронула мое сердце, и ощущаю нечто большее, чем рациональное понимание физического и эгоистического удовлетворения, которое она мне принесла… Но только подумать, как бы поступила Г., будь она в схожей ситуации! Хотя я и восхищаюсь безжалостностью и высокомерием, я не могу всецело презирать и собственную слабость… 31/8/1949 с. 226 — «Путем всякой плоти» [Сэмюэла Батлера] – миссис Юпп использует слово «голубой» в применении к распущенной женщине:

«она голубая»

«голубая женщина» 1/9/1949 Мое интеллектуальное неудовольствие физической пассивностью женщины в гетеросексуальных отношениях отражало, как я вижу теперь, попытку найти причину моего отвращения к подобной разновидности секса… Ведь после того, как я побывала «женщиной» для Г. и «хозяйкой» для Л., могу заключить, что большее физическое удовлетворение мне принесло «пассивное» положение, хотя в эмоциональном плане я отношу себя к типу «любящей», а не «любимой»… (Боже, как же это все нелепо!!)

Ларошфуко (1613–1680)

«У нас достаточно сил, чтобы переносить несчастья других». 2/9/1949 Выехала из Лос-Анджелеса в 1:30 дня.

Невозможно постичь… 3/9/1949 Поездом: Аризона, Нью-Мексико.

Сказочные цвета в руслах пересохших рек – (очень широких, 20–30 футов шириной и 4–5 футов глубиной)… гладкий розовый песок, а на миниатюрных утесах по берегам – крошечные серебристо-зеленые кустарники — 4/9/1949 Прибыла в Чикаго в 7:15 утра.

Это уродливейший город из всех, что я видела: сплошная трущоба… Центр города – узенькие улицы замусорены, гудение электропроводов «Эл» [чикагского метро], вечный полумрак и вонь, шатающиеся старики в лохмотьях, галереи игровых автоматов, будки с копировальными машинами, кинотеатры – «Любовь в нудистской колонии», «Оракул», «Чистая правда», «Без купюр».