Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947–1963.

3. Поддержание чистоты – проблема связана с сексом. Я чувствую себя «готовой для секса» после ванны, но секса не следует; поэтому я с неохотой принимаю ванну – и страшусь ощущения собственной плоти, которое ванна всегда во мне вызывает. (Воспоминание: душ – то, что я сказала Денни, отправляясь на вечеринку в Ниэр-Норт-Сайд [Чикаго] вместе с ней – когда меня попросили уйти).

Притча о смертельной болезни:

Три недели назад ее можно было вылечить двумя таблетками аспирина; две недели назад хватило бы пенициллина; на прошлой неделе – кислородной палатки; на этой неделе – ампутации; на следующей неделе пациент умрет. Глупец тот доктор, кто предложил пенициллин на прошлой неделе! Не правда ли, что он не только не предложил лекарства, но и ускорил течение болезни? 14—15/9/1961

1. Не повторяться

2. Не пытаться быть забавной

3. Меньше улыбаться, меньше говорить. Напротив, и это самое важное, улыбаться только со значением и верить в то, что я говорю + говорить только то, во что я верю

4. Пришить пуговицы (+ зашить себе рот)

5. Попытаться починить неисправные вещи

6. Ежедневно принимать ванну и мыть волосы каждые десять дней. То же для Д.

7. Подумать о том, почему я грызу ногти в кино

8. Не пытаться насмехаться над людьми, не быть вкрадчивой, не подвергать критике взгляды других и т. д. (все это пошло и суетно)

9. Учиться бережливости (та простота, с которой я трачу деньги, ставит меня в зависимость от необходимости зарабатывать столько денег)

[Без даты в записной книжке] И. права. Я должна от всего отказаться, или у меня желчь будет вместо крови и кожа вместо плоти.

Неважно. Думай о смерти. Не пытайся «выглядеть». Я слишком снисходительна к себе самой: мне ничего не известно о воле.

Думай: «Неважно».

Думай о Блэйке. Он никогда не улыбался попусту, ради других.

Я не владею собой. Я не должна стремиться к владению кем-либо еще; это безнадежно, ведь я так неуклюжа.

Не улыбайся так часто, сиди прямо, принимай ванну каждый день и, самое главное, не произноси их , все эти фразы, что вот-вот сорвутся с телетайпной ленты языка.

«Не тоскуй» и т. д.

Я должна [зайти] даже дальше , чем место, где нахожусь теперь, хотя и путь сюда был для меня очень тяжелым.

Опасайся всего, что произносишь часто.

Например, девочка-француженка в поезде:

Она: А вон моя сестра (указывает на сестру, круглое лицо подростка, спит в несуразной позе)

И.: Вот как, это твоя сестра?

Она: Да. Мы не похожи друг на друга, ведь правда?

Подумать только, сколько тысяч раз она, верно, произносила эти слова и какие за ними скрываются чувства – отвердевшие, крепкие, получающие подтверждение каждый раз, как она говорит эту фразу. [Далее, через много страниц записной книжки, следует запись от 15 сентября 1961 г. с пометкой еп avion [39] ] Мысль о смерти и соизмерение будничных дел с мыслью о том, что я могу умереть сегодня.

Все планы подвергнуты осмеянию.

«Постой… я не закончила…»

Секс – это не затея (в отличие от сочинения книги, карьерного роста, воспитания ребенка). Секс занимает собой каждый день. Здесь нет обещаний, целей, ничего не откладывается. Это не накопление.

Секс – единственное благо, в котором смерть не в силах нас обмануть, после того как мы начали жить половой жизнью. Умереть после года полового счастья не более грустно, чем умереть после тридцати лет наслаждения.

Иными словами, только повторяющиеся действия лишены горького привкуса смерти. [Возможно, что нижеследующая запись без даты внесена в тетрадь шестью годами позже (невозможно разобрать дату —1961 или 1967).] Несколько лет назад я осознала, что от чтения меня тошнит, что я похожа на алкоголика, у которого жуткое похмелье после каждой попойки. После проведенных в книжном магазине часа или двух я ощущаю онемение, беспокойство, подавленность. Но я не знаю почему. И не могу держаться от книг подальше.