Заноза

— Она ревнует потому, что ты красивая, а не из-за твоей близости ко мне, или потому что ты на меня смотришь, — усмехается.

— Что? — ошарашенно спрашиваю.

То есть, он согласился с Валентиной Игнатьевной не из вежливости?

— Ну, если она считает девушку красивой, то пытается всеми способами избавиться от неё, — поясняет.

А, так это Инга меня красивой считает?

Кажется, барина самого что-то смущает в его словах, потому что он считает нужным добавить:

— Я не это имел в виду. Не то что бы я считал тебя некрасивой, просто это немного неуместно — учитывая, что у меня уже есть невеста.

Я настолько теряю логическую связь в его словах, что даже останавливаюсь: что значит, у него уже есть невеста? Разве я на эту роль претендовала?

— Похоже, вам самому сначала нужно разгрести бардак в вашей голове, — пытаюсь вырваться из его захвата. Голова сама поворачивается в сторону, и я натыкаюсь на пару невероятно злющих глаз. — Вот блин!

Барин переводит взгляд в ту же сторону и тяжело вздыхает, что-то пробормотав себе под нос; меня наконец-то выпускают, и я отхожу на шаг, чтобы увеличить свои шансы на выживание: судя по всему, кое-кто явно задался целью разодрать меня на британский флаг.

— Не волнуйся насчёт Инги, — успокаивает Стас, но это мало помогает. — Она тебя не тронет.

— Звучит не очень убедительно, — нервно поправляю на платье несуществующие складки. — Скорее всего, сегодня ночью за мной приедет катафалк.

Я слышу странные звуки от барина и, недоумённо повернувшись к нему, вижу, что он смеётся. Это настолько чудно — знать, что у него всё же есть чувство юмора — что моё лицо вытягивается от удивления.

— Не думал, что ты такая трусиха, — весело заявляет. — В нашу первую встречу мне казалось, что ты вцепишься мне в глотку, а теперь тебя пугает моя невеста?

— Ну, знаете, у меня всё-таки не полностью отсутствует инстинкт самосохранения, — парирую. — Но в целом, очень неприятно страдать за то, чего я не делала.

— Что именно?

— Инга уверена, что у вас есть ко мне чувства, — хмурюсь. — И не удивлюсь, если она считает, что я собираюсь вас отбить.

— А ты собираешься? — неожиданно спрашивает, вскинув брови.

Да что с ним сегодня такое?

Я чувствую себя беззащитной и неуверенной из-за его поведения, не поддающегося логике, но показать этого никак нельзя. Поэтому я складываю руки на груди и стараюсь выглядеть как можно более безразличной.

— Вы себе льстите, господин Баринов. Такие, как вы, не в моём вкусе.

— А кто в твоём? — продолжает допытываться. — Уж не Филипп ли?

Едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза, потому что это всё равно, что поменять шило на мыло.

— Это не ваше дело.

— Знаешь, тебе лучше быть с ним поосторожнее. Он не из тех, кто остаётся на утро.

Мой рот возмущённо распахивается. Да за кого он меня принимает?!

Будь мы без свидетелей, я бы точно съездила ему по морде, но при таком количестве народа не хотелось ставить Валентину Игнатьевну в неловкое положение. Глаза барина подозрительно блестели, и я поняла, что он попросту издевается надо мной.

— Вы — самый отвратительный человек из всех, кого я встречала, — роняю напоследок.

Чтобы избежать казни, спешу к Сашке, которая лениво потягивала шампанское — наверняка не второй бокал — и со скукой разглядывала обстановку.

— Что новенького? — спрашиваю, лишь бы переключиться на что-то.

— Ну, я получила предложение руки и сердца от девяностолетней мумии, — как ни в чём не бывало отвечает подруга.

— Шутишь?

— Только если тебе смешно, — ворчит и тычет пальце в толпу. — Вон он, разговаривает ба, видишь?

Возле Валентины Игнатьевны и впрямь стоял… эм… мужчина с россыпью родимых пятен на лице и макушке, так что со стороны напоминал мухомора. Заметив взгляд Сашки, он улыбнулся и помахал ей рукой, и Сашка отвернулась, позеленев.

— Ну, у него, по крайней мере, все зубы на месте, — задумчиво роняю. — Увезёт тебя куда-нибудь за границу, будет покупать тебе платья от кутюр и бриллианты — не жизнь, а малина.

— Ты за кого меня принимаешь? — вроде возмущённо предъявляет, но уже через секунду мы с ней обе хохочем.

— Скажешь, что у тебя случилось? — осторожно спрашиваю.

В моих руках незаметно появляется бокал, и я решаю, что ничего страшного не произойдёт, если я выпью один.

— Сейчас мне не хочется об этом говорить, но… Знаешь, когда я здесь, всё это кажется просто плохим сном, мне даже в Англию возвращаться не хочется.

— Так в чём проблема? Останься здесь. Найдёшь себе работу, и со временем всё наладится.

— Ты действительно в это веришь?

— Верю, — киваю.

Да и как не верить, если я сама прошла через нечто похожее? В один день меня предали два родных человека, но жизнь показала, что всё было только к лучшему. В конце концов, теперь я свободна и могу всё начать с чистого листа.