Заноза для мажора

— Большой опыт? Деснами ты, видимо, трешься со всеми подряд, а я на первом свидании не целуюсь. Вот второе будет, тогда и посмотрим…

— Уже и на второе нацелилась?

— А чего бы и нет?

— Его имя и адрес.

— Хочешь послать открытку с соболезнованиями? Оставь в почтовом ящике. Я передам, — иронично фыркает Волкова, поправляя сползший кардиган.

— Не надо. Сам ему после в больничку все принесу. Вместе с цветами.

— Боже, да ты романтик, — закатывают свои кукольные глазки до небес и уходят в закат. В смысле, в натуре сваливают. На середине разговора. Это, блин, как называется?

— Я не закончил!

— А я закончила.

— Волкова, не буди зверя, — не отстаю, практически наступая ей на пятки и рискуя чертыхнуться со ступеней по которым та стремительно спешит сбежать. Золушка, блин. — По-хорошему спрашиваю, куда и с кем намылилась?

— А в чем, собственно, проблема, уважаемый? Мы клятвы друг другу не давали. Обещаниями тоже не разбрасывались.

Нет. Отвечаю, я ее придушу.

— То есть, то что я за тобой собачонкой бегаю последние недели, это так, скуки ради?

Кристина резко тормозит разворачиваясь. Приходится вцепиться в перила, чтоб не налететь на нее.

— А вот с этого места прошу подробней, — сухо щурится она. — Я, видимо, была невнимательна. Упустила момент. Что именно ты подразумеваешь под «бегать»? Благородно слитый спор? Неделя молчания? Или отшить девушку когда она выставляет себя полной дурой и зовет на «чай»? Ну, скажу честно: подкаты такие себе. Я была о твоих способностях большего мнения.

Застываю с открытым ртом, потому что че-то как-то теряю дар речи. Эм… Да ладно? И в этом вся проблема?

— Так тебя крючит за мой отказ??? — протяжно присвистываю. — Бабы, вы точно дуры. Сразу лезешь под юбку — кобель. Не лезешь — беситесь, что не пристаем. Навязываешься — плохо. Не навязываешься — тоже плохо. И как вас можно понять? Вы хоть сами-то знаете, чего хотите?

Ух, как смотрит. Только что карающими молниями не стреляет на поражение.

— Я знаю, чего точно не хочу: оказаться кинутой. В ванной. Одной. Голой. А после быть кинутой повторно. Это, знаешь ли, бьет по самолюбию. Не настолько я уродлива, чтоб дважды меня продинамить.

Мой смачный шлепок ладони по лбу разносится слабым эхом под высокими сводами.

— Волкова, ты гонишь? Да все ведь совершенно не… Да не в этом же дело! Ты себя видела? Тебе даже раздеваться не надо, чтобы завести парня.

— Оно и видно.

— Не веришь? Пошли найдем пустую аудиторию. Я докажу.

— Поздновато опомнился. Настроя больше нет.

— Шедеврально, — раздосадованно пощипываю переносицу, будто это может чем-то помочь. — Я тут зачем-то играю в долбанное благородство, а она уже накрутила черт знает что в своей непутевой башке, сделала преждевременные выводы и обиделась.

— Никто не обижается, сударь. Но выводы сделаны, это верно.

— Какие выводы? Волкова: я не трах… — понижаю голос, а то на нас и без того косо поглядывают. Мы ж звезды номер один в универе благодаря нелепому тотализатору.

И вообще, откуда-то столько народу? Здесь кроме библиотеки и актового зала близко ничего не находится, в учебные часы шаром покати. А щас как назло.

За локоть оттаскиваю Волкову в сторонку, тормозя возле винтажного фонаря. Колонны, вензеля, лепнина — куда б деваться.

— Кристина, ты серьезно так и не поняла, почему ничего не было?

— А это так важно? — пока она недовольно надувает губы, меня так и подмывает их куснуть в воспитательных целях, а после зацеловать. Сдерживаться становится с каждым днем все сложнее.

— Принципиально важно! На этом выстраивается все наше общение.

— Паршиво выстраивается, не находишь?

— Да потому что ты по-жесткому тупишь, — ля, обижается! И собирается свалить, но я снова ловлю ее. На этот раз за плечи. Так, чтобы у нее не оставалось другого выбора кроме как посмотреть мне в глаза. — Мы не переспали по одной и только одной причине, — чеканю каждое слово, чтобы до нее лучше дошло. Вроде натуральная брюнетка, а доходит порой как до блондинки. — Сделай мы, и ты бы уже не поверила, что пари давно ни при чем! Верно ведь? — молчание. Стискиваю пальцы сильнее и легонько встряхиваю ее, подгоняя с ответом. — Верно?!

— Допустим.

— Ну так и в чем я был не прав? Где поступил неправильно? Ты мне нравишься, Кристина. Вот прям без рофла. И чем ближе тебя узнаю, тем сильнее. Неделя молчания, говоришь? А было бы лучше, прилипни я жвачкой? Я ведь могу. В целом, даже хочу. Забирать с утра, провожать вечером. Отстреливать потенциальных соперников. Обрывать телефон. Ты как заноза в мозгах, которую ничем не выковыряешь. Сидишь и нарываешь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Воу. Это сейчас из меня реально вышло? Я такими приторными речами со школы не изливался. Самое гадкое, что они, по ходу, не произвели на неприступную царицу никакого впечатления. Гребанная Снежная Королева. И для кого я распинаюсь?

— Так что мешает? — спрашивает она раздражающе спокойно вместо того, чтобы… не знаю, удивиться. Или хотя бы растрогаться, приличия ради.

— Что мешает? — такая реакция и меня самого запутывает.