Заноза для мажора

— Когда у тебя последний раз кто-то был?

О, вопросики личного характера подоспели?

— В плане секса?

— Вообще. Когда ты последний раз встречалась с кем-то?

— Давно.

— Это не ответ.

Призадумываюсь. Это ж еще надо вспомнить.

— В феврале где-то.

— Долго пробыли вместе?

— Да нет, пару месяцев.

— Почему разошлись?

— Это допрос?

— Это диалог. Люди так порой делают. Общаются.

— Прикольно. Надо взять на заметку, — ехидничаю, но больше в приобретенном годами практики защитном механизме.

— Не дерзи. Я ведь с тобой разговариваю без подколок. Так почему разошлись?

— Потому что не сложилось.

— Почему?

— Полагаю, по той же причине, по которой ты опрокинул меня после первого свидания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Последующий ответ Волкова приводит меня в замешательство.

— Прости за это, — теряю всю напускную уверенность от банального «прости». — Будь возможность отмотать время назад, я бы поступил иначе, — уплываю в закручивающемся водовороте гипнотизирующего взгляда светло-голбых глаз, замерших напротив. Вот так заштормило. Словно на легких океанских волнах покачиваюсь. Я так давно не была у океана и тот решил, по всей видимости, сам ко мне прийти.

— А мне бы не хотелось вернуться назад, — все под тем же гипнозом попадаю в сети откровения. — Хоть тогда у меня были деньги, но лишь сейчас я словно по-настоящему учусь жить. Без прицепа, тянущего в пропасть.

— Ты про искушения?

— Искушения. Липовые друзья. Бесцельное прожигание времени. Размытые ориентиры. Пустые приоритеты.

— То есть ты признаешь, что была избалованной и заносчивой?

— Признаю.

Избалованной, заносчивой, высокомерной, глупой. Если обернуться и посмотреть, то ничего кроме пустой куклы в дорогой обертке во мне и нельзя было найти. Не скажу, что я прям поумнела за эти годы, но тогда спектр моих интересов был до унылого скуден. Шмотки, тусовки, снова шмотки. И снова тусовки. Периодически парни. Вот, собственно, и все, что плавало в мозгах.

Странно, что с таким подходом у меня еще получилось поступить собственными усилиями в универ. До сих пор не понимаю, как. Может прокатило на громкой фамилии? Решили сделать абитуриентке поблажку, надеясь на благодарность от ее отца в виде щедрого пожертвования? Если так, то уважаемый оргкомитет потерпел сокрушительное фиаско. Папаша даже на шторы ни разу не скинулся. Фигурально выражаясь.

— В таком случае можно ли считать, что я получил амнистию за тот свой косяк? — уточняет как бы между прочим Волков.

— Допускаю такую возможность.

— Отлично. С этим разобрались. Осталось дело за малым. Растопить ледяное сердце Снежной королевы.

Эй. А вот это, знаете ли, прозвучало крайне неприятно.

— Вовсе оно у меня не ледяное, — обиженно насупливаюсь.

— Да. Но ты меня туда не пускаешь.

Правильно. Потому что двери запаролены биометрическим кодовым замком. Для надежности.

— А тебе так необходимо туда попасть?

Денис протяжно вздыхает, устало закатывая глаза.

— Я лежу со сногсшибательной красоткой в одной постели и едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее… Нет, Кристин. Мне от тебя нужен исключительно секс. А наутро я выпру тебя из хаты и велю больше никогда не звонить.

— Сам позвонишь, — с хитрой улыбкой замечаю я. — У меня твоя тачка в заложниках.

— Я подарю тебе ее, только сними оборону.

— Я подумаю.

Мои пальцы сжимают крепче, от чего мурашки проносятся по обнаженному плечу до локтя, откуда перескакивают на лопатки и устремляются по позвоночнику вниз. Неосознанно тянусь ближе к Волкову, подчиняясь неконтролируемому влечению, разгорающемуся вокруг нас с сумасшедшей скоростью. Теперь мы почти соприкасаемся губами. Осталось приложить всего одно небольшое усилие, чтобы позволить им встретиться… Всего одно.

— Все что угодно подарю, только давай попробуем, — понижая голос до тихого шепота рвано выдыхает Денис, голодными глазами изучающий каждую линию на моем лице.

— Что? — так же шепотом вырывается из меня.

— Быть вместе.

— Потому что…

Сердце замирает в ожидании ответа.

— Потому что я по уши влюблен в тебя, Волкова.

Больше не сдерживаюсь и первой прошу поцелуя. Более того, получаю его. Ласковый, нежный, дразнящий.

Мало.

Хочу больше.

Хочу глубже.

Хочу жарче.

Высвобождаю кисть и кладу ему на шею, придвигаясь вплотную. Все равно мало. Ногой спихиваю одеяло, чтобы оно не мешало прижаться к горячей тяжело вздымающейся мужской груди. Да. Вот теперь то что надо. Как он пахнет. Боже, как он пахнет…

Возбуждение, нетерпеливость и опьяняющая похоть — я вся как один большой сгусток эрогенных зон, поэтому когда ладонь Волкова в какой-то момент стискивает мой зад, не сдерживаю слабого стона, умоляющего не останавливаться. Все что угодно, лишь бы не останавливаться.

— Кристина, ты такая кайфовая… — сквозь пелену помутневшего разума слышу его сдавленный хрип и только что не мурлычу от удовольствия в ответ. Это только начало, волчонок. Только начало. Ты еще даже не догадываешься от чего так долго отказывался.