Заноза Его Величества (СИ)

— Ну раз посчитал, значит, знаешь. И слухи, наверняка, ходили.

— А я слухам не верю, — рассматривает он кончик своего волшебного оружия. — Король получил приглашение от Императора для обсуждения каких-то вопросов, связанных с феями. Ты видела эту бумагу? А прошение, что подало ему вчера наше магическое сообщество? Он его читал? Что он думает об этом?

Использовать меня решил? И ты посмотри какой идейный, прямо революционер. Только несмысшлёныш ещё! Да кто ж так сразу выкладывает, что именно тебе надо? Ну, мне это только на руку. Теперь пока всё не узнаю, ничего не скажу. И знать ему, что я никаких документов не видела, не обязательно. «Или видела?» — напрягаю я память.

Что-то было там ещё в воспоминаниях короля, после того, как он отымел меня, сволочь, и ушёл. Злой, расстроенный, рвущий себе душу на немецкий крест. Одно и утешает, что это доставило тиранищу куда большие страдания, чем несчастному Катькиному телу.

«— Уберите к Орту эти подсвечники! — сталкиваю я на пол со стола массивные канделябры. Уж не знаю, чем они провинились. Не важно. Бесят. — Приготовите ванну! Пошлите за канцлером! Казните кого-нибудь в конце концов!

Оглядываюсь в поисках того, чем  запустить в стену. Чернильница пролетает в опасной близости от лица Барда.

— Ай-яй-яй, Георг, — качает он головой, глядя на расплывающееся по ковру пятно. — Мастерицы ночей не спали, кололи изящные пальчики, сражаясь с переплетением нитей, а ты одним взмахом руки и такое полотно загубил.

— Не святая ли церковь нам его навязала? — падаю в жалобно скрипнувший стул, и, скрестив руки на груди, рассматриваю безобразные потёки.

На гобелене в белых одеждах Ог — старший из братьев-богов. Правильный, благочестивый, непорочный, добродетельный. В чёрных — Орт. Насмешник и паяц. Обманщик и баловень судьбы. Злой лукавый прохвост.

— Да, его прислали вместе с новым священником, когда ты вступил на престол, — присаживается на край стола, прямо на наваленные бумаги Бард.

— Напомни мне, а как давно даже из библейских сюжетов вымарали их младшую сестру Наль?

— С тех пор как признали магию в этом мире незаконной, — хмуро почёсывает Барт бороду. — И ты не хуже меня это знаешь. Видимо, симпатичная рыженькая сестрёнка вызывала неоднозначные чувства у вынужденных блюсти целибат служителей церкви, потому синод и внёс поправки. Не желаешь, кстати, навестить брата?

— А что, Таирий вновь прислал надушенное письмо, полное витиеватых изречений, с сожалениями о моём несносном поведении и обещаниями молиться за меня?

— Нет, но говорят, его назначили помощником архиепископа. Император ловит каждое слово Его Преосвященства, как голодная собака кость. А архиепископ ценит Таирия.

— Всё, замолчи, — вытаскиваю из-под его задницы верхний свиток. — До чего же скучны все эти государственные дела. И это приглашение Императора так не вовремя, — отшвыриваю к Ортовой бабушке бумагу.

— Да, понимаю, — усмехается в усы Барт. — Молодая жена. Жаркие ночи. Знойные дни…»

— Дарья Андреевна? — выводит меня из задумчивости Карл.