Занудное попаданство: На север

Я кивнул, переведя для себя эти слова как юноша или подросток, и духовный или магический. Кстати да, местные смотрели на город от крепости, а приезжие в основном, от моря. Подумав как можно отблагодарить за совет ремесленника, я вспомнил его интерес к чертежу, и решил показать ещё одну хитрость. Для жителя земли это было вовсе не новостью, но для местных могло быть большим шагом, поэтому я попросил.

— Мой рисунок, мало научу.

Гигант с сомнением достал откуда-то снизу дощечку для записей. А взял стило и на фронтальном рисунке добавил вынос размера.

— Числа, точность. Учится ты, учится много другой. Один рисовать, второй смотреть и делать, не надо разговор. Ещё в мысли разрез. Рисовать. Показать как делать внутрь.

Расплатившись и оставив ремесленника, ошарашенно рассматривающего чертёж, я направился к выходу, но у дверей хлопнул себя по лбу, и вернулся обратно. Достав подаренную Агле деревяшку, я положил её на прилавок.

— Сумка для хранить.

— Откуда это? — удивился гигант, внимательно рассматривая выжженный рисунок.

— Я помогать Агле. Мало. Она ценить. Сильно. Дарить. Я удивляться, но принять.

— Я Монг из рода серого камня, — неожиданно произнёс гигант короткое приветствие, коснувшись знака на груди.

— Тамар, сирота, нет род, — ответил я, задев рукой деревяшку в волосах.

Монг взял деревяшку подаренную Агле, и приложил к стороне без рисунка свой медальон. Запахло горелым. Из ещё одного ящика с другой стороны прилавка, он достал что-то среднее между кобурой и сумкой, положил туда деревяшку с уже двумя выжженными рисунками, и протянул мне. Я такие видел у некоторых, и собственно поэтому и вернулся.

— Бесплатно, для друзей рода.

Я удивился, но не стал сопротивляться.

— Благодарность, — слегка поклонился я, прижав правую руку к груди, после чего взял сумку и снова направился к выходу.

Перед самой дверью я обернулся.

— Запиши про мой дух, расскажи. Имя Иисус Христос, — я стал загибать пальцы, — есть только один дух, другой дух — ложь. Нельзя обряд другой дух. Нельзя звать дух когда уметь сам. Шесть день работать, один день чтить дух. Чтить папа и мама. Нельзя убивать человек. Нельзя много женщина, только одна. Нельзя кража. Нельзя ложь чтобы наказать другой. Нельзя хочу чужое, — пальцы закончились, но я подумал и продолжил, — Самый важный. Любить каждый. Делать каждый правильно, даже когда тебе делать зло. Запомнить?

— Твой дух-покровитель очень странный. Я расскажу про него.

— Я радостно, — кивнул я, и вышел.

Меня тут же чуть не снесло ветром. Я вспомнил что полдень уже прошёл, и поспешил в сторону моря. Огля я нашёл легко, не слишком много тут было лошадей.

— Смотрю ты решил стать северянином? — прокомментировал он мои обновки.

— Так проще найти с местными общий язык, — ответил я.

Истинность этого утверждения я успел проверить на обратном пути. пеня по прежнему игнорировали, но хотя бы не так агрессивно.

— Мне посоветовали поискать Ротода на левой стороне, от крепости. Там казармы боевых братств. А ещё там ямы, и зная нашего друга, он наверняка сражается там ради тренировки.

— Дельный совет, но с ямами ты скорее всего ошибся. Он многому научился, и теперь на его стороне внезапность. А показав свои навыки в ямах, он её потеряет.

Пока мы говорили Тартана вышла из-за угла с надкушенным пирожком в руках. Я подобные видел на лотках, но торопился, да и есть всухомятку не хотелось. Огль посмотрел на пирожок и его живот явственно заурчал.

— Молодец что не стал морить её голодом, пойдёмте нормально поедим.

— В смысле не стал морить голодом, — не понял я, — она же с тобой была.

Огль удивлённо посмотрел на меня.

— Я ходил один. Тартана, — ласково позвал он девочку, и та застыла не донеся пирожок до рта, — а где ты была?

— Играла с мальчиками, — честно ответила она.

— Как играла, — не понял горец.

— В черепки-камешки, как Тамар учил.

Я вспомнил что действительно учил её, и даже объяснял тактику.

— Я выигвава, и они вафкаваи мне вде ифкать втвафного дядю, — тем временем продолжила Тарта с остатками пирожка во рту.

— Какого дядю, — не понял я.

— Большого. Мы же за ним сюда плыли, — сказала она так, будто это элементарные вещи.

— Ты про Ротода, — уточнил я, но она не стала со мной разговаривать, и обратилась к Оглю.

— Дядя Огль, ты говорил что мы сейчас кушать будем?