Занудный препод

— А почему нет? Она красивая, длинноногая, личико симпатично. Сисек, правда, нет, но это мелочь. Исправим.

— Ага, исправляй, — усмехаюсь над другом, когда к девушке подходит со спины еще один мой студент и обнимает ее за талию. Всего три дня вместе учатся, а уже романтику устраивают.

— Вот блин! Меня малолетка обошел! — Славик отмахивается и осушает второй бокал до дна. — Совсем забыл, что их интересуют лишь молодые сверстники.

Как же ты ошибаешься друг мой. Только вряд ли тебе это удастся понять, пока не свяжешься с ними. Может, это не такая плохая идея — поменяться местами с товарищем? Я бы не глазел сейчас, как мою студентку беспрепятственно лапает Зайцев, а внутри меня не возникала неприязнь к этим двоих за лишнее показушничество.

Неужели мы тоже такими были? На этот вопрос ответа нет.

Глава 8

Мамочки, как же голова гудит… Кто там сверху решил, что сегодня нужно придавить ее утюгом? Не подскажете? Вот и я не знаю. Да еще и солнце это дурацкое в глаза светит. Что, нынче бабье лето началось? Рано еще. Хотя какая мне разница? Лучше бы я вчера окна занавесила и не мучилась бы сейчас с головной болью.

Хотя нет, вчера мне было совсем не до мелочей. Я же забывалась. Слишком активно и усердно. Настолько, блин, что теперь встать не могу. И живот еще болит. И тошнит. И мутит. И голова кружится. Боже… Зря я вчера выпила пять коктейлей, зря вообще пить начала.

Зря поспорила с Барби на нашего зануду…

Зачем вообще во все это ввязалась? К черту эту Барби, лучше бы пропустила ее колкость мимо ушей. Дура белобрысая. Это я про себя. Вот что мне делать? Если проиграю спор — заклеймят страшилой, а если выиграю…

Мне же придется поцеловать нашего зануду! Вашу ж…

Нет, Феликс Владимирович, конечно, не урод какой-нибудь, а очень даже симпатичный, ну, и глаза у него красивые. Но чтобы целовать его, внимание привлекать и вообще выходить за рамки субординации. Не подписывалась я на это, не хочу его кадрить. А надо. И вариантов у меня немного.

Кое-как поворачиваюсь на бок и просматриваю оповещения на телефоне. Сообщение от Геры, от Лиды и от… Димы? Он написал после всего, что вчера произошло? Не обиделся за то, что я должна на спор нашего куратора поцеловать? Боже! А если он после всего этого посмотрит на меня, как на ветренную особу? Я даже не особо помню, как до дома добралась. Вдруг что-то ужасное наговорила? Лучше бы Дима не видел меня тогда.

«Как голова, подруга?» — читаю сообщение от подруги.

«Через полчаса открой дверь Мише!» — от сестры.

«Привет, Ян. Как ты себя чувствуешь? Позвони как проснешься», — от Димы. Написал в десять утра, а сейчас уже двенадцать. Стыд еще больше окутывает меня, но в то же время вместе с ним возникает тепло в груди, а на лице — улыбка. Мы же поцеловались вчера. Так мило, нежно. И обнимались долго. И танец медленный танцевали.

А потом я поспорила при нем на нашего зануду. Хороша я, да.

Но позвонить парню не успеваю — голову простреливает дверная дрель… то есть звонок. Еле-еле поднимаюсь с кровати и плетусь к двери. Ай, как голова кружится! Ужас какой! Да еще и Миша увидит меня в таком виде. Состояние нестояния, как говорит обычно Лидка. Надеюсь, сестре не растреплет, что я напилась вчера.

— Привет, мелкая, — мило улыбается парень моей сестры.

— Ага, и тебе не хворать, — пропускаю мужчину вперед, а сама прохожу на кухню. — Тебе чай сделать?

— Да нет, спасибо. Я вещи захвачу и… А ты чего в одной футболке?

Что? Как это в одной футболке? Я обычно в пижаме сплю: маечка и шорты, как обычно. Боже мой! Я же в одной футболке, причем не своей. Чужой. Мужской. Что вчера, черт возьми, произошло? И почему я попой свечу перед парнем сестры?

— Ой! — одергиваю майку ниже колен и сама приседаю. Лучше бы этого не делала, меня тут же замутило. Что ж за день такой.

В ванной привожу себя в порядок, умываюсь, зубы чищу, избавляюсь от… в общем, от следов вчерашнего веселья. Лицо бледное, осунувшееся, под глазами синие круги, губы бледные, потрескавшиеся. Моя пижама весит на батарее. Что она тут делает? Ах да, я же постирала ее вчера перед походом в клуб.

Перед Мишей неудобно. Он же взрослый мужик, тридцатник недавно стукнул, сестру мою любит до безумия, да и она его тоже. Считай, брат старший, а тут я с голой попенцией. Надеюсь, он уже все забрал и покинул квартиру, а то неловко как-то будет. Теперь от Лидки точно получу по полной. Главное, чтобы сюда не переехала в качестве няньки.

— Я тут подумал… — слышу бархатный голос брата Миши, — все же от чая не откажусь. И тебе не помешает.

Мужчина стоит на кухне и разливает кипяток по чашкам. Рядом с моей лежат две таблетки.

— Выпей, тебе легче станет, — говорит он тепло.

— Только Лидке не говори, — опускаю глаза в чай. Не хочу сейчас на Мишу смотреть. До сих пор стыдно. — Она меня убьет.

— Не скажу.

— И это… прости.

Осмеливаюсь поднять глаза на мужчину. На этого добряка, который почему-то выбрал в качестве спутницы мою безбашенную грудастую сестру. И да, выбрал ее не из-за выдающихся прелестей, я это уяснила еще вначале лета, когда он выгнал из нашей квартиры придурков, которые на Лидку напали.