Занзабуку

Глухо, в очень медленном темпе зазвучали барабаны. Сначала я даже не мог уловить никакого ритма, а просто слышал редкие приглушенные звуки. Но когда из лесу появились пять охотников во главе с Эдодо, я понял, как прекрасно эта музыка гармонирует со сценой, изображающей крадущихся охотников.

Охотники шли так, как обычно идут в лесу пигмеи, — бесшумно и скрытно. Вот вы смотрите на спокойную и непроницаемую стену из стволов, лиан и листьев. В следующий миг вы видите пигмея, стоящего у этой стены, все такой же неподвижной и сплошной. Пигмей мгновенно проник сквозь нее, не потревожив, как вам кажется, ни одного листа.

«Артисты» двигались осторожно, внимательно прислушиваясь и вглядываясь вперед, и казалось, они уже долго идут перед нашими глазами, хотя они сделали всего несколько шагов. Знаками они поддерживали связь. Затем Эдодо издал два звука, похожие на крик птицы, и все остальные охотники повернулись к нему. Они потеряли след слона и разошлись в разные стороны, осматривая землю и все время «переговариваясь» знаками. Эдодо первым нашел след, показал его остальным, и они возобновили преследование с Эдодо во главе.

Игра пигмеев была не менее выразительной, чем наших лучших актеров немого кино. Они играли настолько правдиво и убедительно, что зрителям невольно передавались их волнение и чувства. Каждый мускул «актеров» участвовал в игре. Их глаза, казалось, буравили воздух в поисках слона или опускались вниз и обследовали каждый миллиметр почвы. Лица их выражали волнение, скрытое желание увидеть слона и в то же время железное самообладание и крайнюю осторожность.

При виде свежего следа на их лицах промелькнули улыбки, выдававшие сдерживаемую радость, и пигмеи двинулись дальше. Барабаны забили быстрее: охотники уже не искали след, а быстро шли вперед.

Пригнувшись с копьями наперевес, охотники прокрались на поляну, сделали полкруга влево, затем вправо, показывая, что они прошли много миль по следу. Когда они направились к центру поляны, где стоял «слон», барабаны застучали чуть быстрее, и я почувствовал, как чаще забилось мое сердце.

Внезапно всех как будто пронзило электрическим током, я вздрогнул и чуть было не перестал крутить ручку аппарата. Барабаны громыхнули «бум», Эдодо резко выпрямился, махнул рукой товарищам и со страхом и ликованием вперил взор в чучело слона, которое в этот момент всем присутствующим казалось настоящим, живым гигантом, спокойно жующим листья и не замечающим маленьких врагов. Охотники замерли и несколько секунд, показавшихся мне бесконечно долгими, смотрели через плечо Эдодо на слона. Затем охотники отошли на семь или восемь шагов и стали взволнованно обсуждать план атаки. Барабаны звучали мягко, но в быстром темпе.

Охотники сгрудились, теснее наклонились друг к другу и оживленно переговаривались, жестикулируя и время от времени бросая взгляды на слона. Затем они растянулись полукругом и стали приближаться к слону с тыла. Эдодо, их предводитель, должен был первым поразить слона копьем, как это и полагалось на настоящей охоте.

Пигмеи убивают слона по-разному. Иногда они перерезают сухожилия задних ног гиганта, но чаще распарывают копьями его живот. Предводитель охотников, обмазанный слоновым навозом, подползает вплотную к животному сзади, с подветренной стороны, вскакивает на ноги, погружает копье в мягкий живот слона, вытаскивает его и убегает. Слон, затрубив от боли, бросается в погоню за обидчиком, но в этот момент сбоку к нему подбегает другой охотник и ранит его копьем. Слон поворачивается к новому врагу, но с другой стороны на него нападает третий, и так продолжается до тех пор, пока живот слона не окажется распоротым.

Гигант спасается от мучителей бегством и уходит в чащу. От ходьбы его внутренности вываливаются через разрезы в стенке живота, слон нечаянно наступает на свои кишки и так «потрошит» себя, пока, обессилев, не падает на землю. Пигмеи, дождавшись этого момента, приканчивают слона копьями.

Это драматическое событие и изображали охотники. Эдодо подкрался сзади к слону, но вдруг его глаза расширились от страха, как будто слон стал поворачиваться, и он стремглав бросился к лесу. Потом он опять начал осторожно, танцующими шагами приближаться к слону. Каждая черточка лица Эдодо и каждый мускул его тела красноречиво говорили о его волнении и опасностях, поджидающих его. И барабаны звучали в унисон с его движениями: громче и быстрее при наступлении, глуше и медленнее при отступлении.

Три раза Эдодо подкрадывался к слону и три раза убегал прочь. На четвертый раз он решился и бросился в атаку. С воинственным кличем он обеими руками погрузил копье в живот слона, выдернул его и бросился к лесу, а второй охотник в это время подкрадывался к слону справа. Один за другим охотники поражали копьями неподвижное чучело, пока зрителям не начало казаться, что оно извивается и поворачивается из стороны в сторону. Барабаны звучали громко, в предельно быстром темпе. Зрители кричали, приветствовали смелых охотников и смеялись.