Заоблачная. Я, ведьма

— Ещё чуть-чуть, моя храбрая ведьма, моя богиня! — голос стал далёким, словно Агей говорил с Луны. Храбрая ведьма задыхалась, лёгкие без воздуха горели огнём, руки жёг мороз магического тумана, а сознание моё словно отделилось от тела. Я наблюдала за этой битвой со стороны, уже равнодушно и расслаблено. Боль во всём теле была чужой, не моей, странной… Руки опустились, прерывая нити тумана, и кто-то поднял их, чертыхаясь на дикий холод. Я не знала, кто это был. Мне было уже всё равно, меня словно вывернули наизнанку, выдавливая из тела последний кусочек магии, как пасту из тюбика… Перед глазами помутилось. Последним, что я услышала, был радостный вопль Захара:

— Она сделала это!

И в этот момент что-то оборвалось во мне. Я ушла в небытие, в сладкие знакомые объятия чёрного киселя.

Жанна стояла передо мной в классической позе госпожи: раздвинув ноги на ширину плеч, руки скрещены на груди, в ладони кожаная плётка. Ведьмочка была одета, точнее втиснута в латексный купальник с шипами в разных пикантных местах. Волосы стянуты на затылке в шиньон, да так, что даже лицо заострилось и потеряло прежнюю пухлость. Я лежала и не могла пошевелить даже пальцем. А Жанна прошлась взад-вперёд и щёлкнула плёткой в воздухе:

— Вс-с-ставай! Быс-с-стро!

— Не могу, — едва выдавила я, борясь с желанием закрыть глаза и отдаться киселю навсегда.

— Надо! — снова строго сказала она и зло сверкнула ярко-красными радужками глаз.

— Пофиг…

Мне было правда, абсолютно и бесповоротно пофиг. Не хотелось даже думать. Такая полная апатия аморфной амёбы. Ушла бы Жанна с миром, я бы плавала в уже знакомом киселе, года, века… Без проблем и усилий.

Но ведьмочка не отстала. Она присела рядом, старательно удерживаясь на высоченных каблуках туфель, и ядовито спросила:

— Значит, оставишь меня на произвол судьбы?!

— Я больше… не могу… пусть… они…

— Они ничего не с-сделают! Они тряпки! — презрительно скривилась Жанна. — Ты долж-жна, ты и никто другой!

— Я ничего не могу… Я тоже тряпка…

«Лада-а-а», — словно дуновение свежего ветерка коснулось моей щеки, и я невольно сжалась, как от удара. Карамельная ведьмочка, ставшая готической, а теперь ещё и Дала… Нет, оставьте меня все в покое!

«Лада, вставай! Не смей рассусоливать!»

— Я хочу умереть, — тихо ответила я сестрёнке. Лёгкое дуновение ветерка превратилось в небольшой ураганчик. Дала была сердита:

«Сдурела, да? Клюшка парализованная! А ну поднимайся немедленно!»

— Я тебя… обманула…

Жанна хмыкнула. Это тоже было чем-то новым для неё — раньше она бы быстренько загладила ситуацию, бросив своим звенящим голоском ничего не значащую фразочку, и отвлекла внимание на себя. Теперь из неловкой ситуации мне придётся выбираться самой. Я виновата перед Далой. Ведь это я придумала способ пробраться в Навь, я разозлила Велеса, я не защитила малую…

«Ты не виновата, — мягко ответил голос Далы. — Да и тут неплохо. Тут мама, тётя Мара…»

— Мне тебя не хватает, — в глазах защипало. Захотелось поплакать, но я просто зажмурилась изо всех сил. Что я, тряпка, что ли? Хотя несколько минут назад я сама сказала это… Тряпкой мне быть не хотелось от слова совсем!

«Мы ещё встретимся, не надейся отвязаться от меня так просто!»

Боги, она ещё и язвит! Вот зараза! Я помотала головой, чувствуя, как прибавляется сил. Рука шевельнулась, потянулась к амулетам на груди. Медленно, с усилием, но верно. Жанна снова хмыкнула, на этот раз мне даже послышалось одобрение в её смешке.

— Давай уж-же! А то помирать с-собралас-сь!

От амулетов в ладони разлилось приятное покалывающее тепло, пошло дальше по телу, разгоняя кровь, размораживая и согревая мышцы. Мурашки побежали по рукам и ногам, словно я отсидела всё на свете. Зря всё это. Не смогу я ничего… Я не тряпка, ладно, проехали, но и не боевая ведьма. Никогда не любила драться… А драться придётся, нежить и упыри не станут раскланиваться и спрашивать разрешения меня сожрать.

— Оживает! — удовлетворённо проскрипела Жанна. А и не Жанна это была вовсе! Я разлепила вялые веки, пытаясь разглядеть мутным взором источник голоса, и вдруг узнала.

Яга стояла передо мной, руки в боки, всё такая же недовольная и сердитая, как и в день моего прибытия в Заоблачную. Из-за плеча показалось лицо Агея, застывшая маска страдания и надежда в чёрных глазах. Когда наши взгляды встретились, я ощутила всем телом его боль и страх, даже стыдно стало. Он-то знал, на какой риск мы пошли, он подставил меня под удар высшей магии и всё это время боялся потерять…

— Ну привет, ведьма шестого разряда! — с усилием улыбнулся волк. — Похоже в бурсу ты поступишь без вступительных сразу на второй курс!

— От хохмач! — покачала головой Яга. — Пои её отваром, а я пойду Агашу успокою.

К губам мне приложили край глиняной кружки, и я глотнула горькой настойки трав. Тёплой, со слабым лимонным вкусом, бодрящей. Неслабо так бодрящей, ибо вкупе с амулетами, за которые я ещё держалась, как утопающий за соломинку, напиток вызвал желание вскочить и побегать немного вокруг берёзы.