Заоблачный Царьград

Олег и Игорь высадились первыми. Дружина побросала с палубы бревна и вдела в них сколоченные из досок еще в Киеве колеса. Для устрашения князь приказал не спускать паруса.

Греки на стенах смотрели на противоположный берег и видели невероятное. Издали казалось, что корабли «северных скифов» идут по суше под парусами, что их толкает попутный ветер, а не усилия мужей.

Скоро флагман князя и несколько кораблей были спущены на воду в заливе. Маневр удался. Тактическое поражение первой высадки десанта со стороны Мраморного моря не спасло город от удара основных сил варяжского войска. С этой стороны в распоряжении оборонявшихся было всего три баллисты и несколько катапульт, а стены поддались бы и не самым мощным таранам. И тогда стратиг Николай, не смотря на подавляющее численное преимущество осаждавших войск, решился на короткую вылазку.

Замысел состоял в том, чтобы показать русам тактическое превосходство засевших за цитаделью элитных подразделений. Иного выхода до подхода подкреплений не было. К тому же, перевесом в числе атакующих еще можно было пренебречь, ведь до завершения высадки столь многочисленного войска требовалось время.

– Что намерен делать Николай? Он собирается отворить ворота у манежа? – забеспокоилась Зоя, которая не могла оставаться в стороне от происходящего. Она с ужасом представляла, что могут сделать варвары, разграбившие предместья, с ее багрянородным сыном, безмятежно уснувшим в инкрустированной дорогими породами дерева люльке, плавно качающейся на ножках с резьбой из библейских сюжетов.

– Да, августейшая васислиса! – ответил услужливый евнух Иоанн.

– Зачем?

– Чтобы зародить у русов сомнение в удачном исходе осады, показав боевой дух осажденных и их решимость дать сокрушительный отпор, Августа!

– Этот самовлюбленный павлин приготовит своим бахвальством погибель и мне, и наследнику! Передай ему, что императрица желает вступить в переговоры со скифами лично, пусть отправит парламентария с белым флагом, а если вздумает ослушаться, просто покажи ему эту монету! – Зоя положила в ладонь евнуха бронзовый фоллис с ее совместным с императором изображением на аверсе, и бросила вдогонку , – И немедленно позови мне летописца Феофана, пусть просветит меня об этих чужеземцах, да поподробнее. Я хочу знать о них все до встречи в Порфирном зале дворца! И пусть затопят бани!

– Бани!? – обернулся евнух, выразив тем самым полное недоумение.

– Ты не ослышался! Сгони в термы самых обольстительных наложниц кесаря, не забудь созвать проституток и актрис. Передай им, что он получат щедрое вознаграждение от меня лично! И не забудь про самых распутных придворных архонтесс. Я напишу тебе список. Им не обещай ничего. Они придут из любопытства. И будь расторопным! Это вопрос жизни наследника, и, конечно, моей!

Иоанн поспешил выполнять распоряжения василисы Зои, убедившись, что она тщательно продумала свой план спасения столицы от дикарей, и что в этом плане не последнюю роль сыграют неведомые ему женские чары.

Тем временем стратиг Николай приступил к осуществлению собственного плана, и его уже было не остановить.

Лучников и метателей дротиков выгнали строем к стенам с тем, чтобы высаживающиеся со своих ладей русы были вынуждены выстроиться в шеренги и сомкнуть щиты.

– 

Товсь! Целься! Запускай!

Стрелы и дротики полетели ввысь. Русы, не успевшие встать в строй под защиту «стены», подали в воду, пробитые стрелами и копьями.

Команда лучникам и метателям подавалась еще трижды. Только после четвертого запуска стратиг, наблюдающий за отражением десанта с башни Велизария, подал знак тяжелой кавалерии, и из ворот донесся цокот тысячи копыт.

Катафрактария*, оставшаяся в столице, насчитывала не более пятисот всадников. Но эти воины в ламенарных доспехах, состоящих из заклепанных в кожу металлических пластин, сидящие на лошадях, обвешанных броней, были славой византийского войска и назывались «бессмертными».

Стратиг приказал тяжелой коннице раздвоиться в строгом порядке и атаковать «северных скифов» не в лоб, так по инерции они легко могли оказаться в воде, а с обоих флангов. «Бессмертные» могли смести выстроенную в «стену» пехоту своими длинными копьями, пробивающими любые щиты и способные проткнуть насквозь двух, а то и трех пехотинцев. Друнгарию «бессмертных» поставили задачу сплющить «скифов» с двух сторон и по возможности сбросить в море надменных русов в самом начале баталии, тем самым сбить с них спесь и вернуться после вылазки без больших потерь.

Князь распознал замысел византийцев и отдал немедленный приказ атаковать легковооруженных лучников. Варяги пошли, казалось бы беспорядочной толпой, однако строй всегда мешает скорости. Они продвигались стремительно, и лучники дрогнули, попятившись к воротам.

*Катафрактарии – тяжелая кавалерия византийской армии. (Прим. автора)

Стратиг замешкался, потеряв инициативу, поэтому так и не отдал приказ артиллерии бить по приближающимся русам камнями. На этой стороне стены баллист было так же мало, как и огненосных сифонов. К тому же, нефтяные залпы могли сжечь своих.