Запад-81 (СИ)

   Доложив о бое и о том как удалось сдержать немцев, добавил, что противник видимо ждет воздушную поддержку, что бы без лишних потерь, опрокинуть нас и продвигаться дальше.

   - "Луна", думаю, что с авиацией у немцев сейчас уже серьезные проблемы, но чтобы вас поддержать, прикажу "Оводу" оказывать вам воздушное прикрытие в первую очередь. Как поняли? Прием!

   - "Гвоздика", понял вас!

   - "Луна", собирайте вокруг себя отступающих бойцов, командиров, ройте траншеи, организовывайте оборону вдоль дорог. Как поняли? Прием!

   - "Гвоздика", понял вас. Прием!

   - "Луна" не вешай нос! Конец связи.

   Меня сильно заинтересовали слова Абросимова, о том, " что с авиацией у немцев сейчас уже серьезные проблемы". Что бы это могло значить? Из истории ВОВ, я твердо помнил о подавляющем господстве в воздухе немецкой авиации. Ну сбили на рассвете "Шилками" бомбардировщики. Так, что - все! Нанесли невосполнимые потери? Я прекрасно помнил, сколько немецких самолетов летело на рассвете вглубь нашей территории, и сколько их сбили ребята Профотилова.

   Вызови мне "Овод"!

   - "Луна", я "Овод", слушаю вас! Прием!

   - "Овод", я "Луна" как там дела с воздухом на моем огороде?

   - "Луна"! Не дрейфь! Дела у нас в воздухе идут нормально! Ты понял - Н-О-Р-М-А-Л-Ь-Н-О!

   - "Овод" понял! Конец связи.

   И повернувшись к сержанту приказал:

   - По любой информации "Овода" - доклад немедленно! Бежишь сам, водила пусть в БТРе сидит! Понятно?

   - Тащ лейтенант! Зачем сам? Мне в башне надо сидеть, вдруг прорыв! Давайте, я Вам ТА-57 дам с катушкой кабеля? И бегать не надо, по дурному голову под шальные пули подставлять?

   - Ты что мне раньше про телефон с кабелем не сказал? А!

   - Так Вы не спрашивали, тащ лейтенант!

   - Ладно давай! А батарея свежая?

   - Так точно, тащ лейтенант! Перед выходом поменял!

   - Ладно! Цепляй к своему аппарату, я сам кабель кину! А тебе - после боя, всех мотоциклистов из болота достать, собрать у них все оружие, снаряжение и документы! Понятно?

   - Так точно!

   Неожиданно, чуть в стороне от нас, зашуршали кусты и из них вышел мужичек, одетый опрятно, но бедно.

   Я снял автомат с предохранителя и сел рядом с люком, чтоб, если что, сразу прыгнуть вовнутрь, а сержант прыгнул за башенные пулеметы и уже успел развернуть стволы в сторону кустов. Мужчина, видно из местных поляков, подойдя ближе, тревожно спросил меня, мешая русские, украинские и польские слова:

   - Пан начальник, цо такэ робится? Это цо, война?

   Что ему было ответить? Что это, и в самом деле война. Тут мне в голову пришла одна мысль:

   - Пан размовляе по немецки?

   - Так.

   Обернувшись к водителю, приказал:

   - А ну-ка, давай этого водопьющего сюда!

   Через минуту, водитель двумя руками охватив за подмышки немца, подтащил его к нам.

   - Пан спросите солдата, где он служит?

   Поляк бойко, без тормозов заговорил на немецком. Через несколько минут, стало известно, что перед нами разведывательный отряд 11-й танковой дивизии вермахта. В задачу отряда входит захват переправ через реку Стырь в районе Шуровище и Берестечко. Вытащив из планшета карту, начал её разворачивать, и первым найдя

   Берестечко, присвистнул от удивления: если в первые часы вторжения, немцы ставят задачу своему передовому отряду захват переправ, в 80-90 километрах от государственной границы, то это может означать только одно - прорыв на большую глубину!

   - Сержант! Связь быстро!

   - С кем?

   - С х.....! С дивизионом сержант! С дивизионом! И этих отведи подальше! Бегом!

   Абросимов как только услышал данные, сразу все понял. Сказал только:

   - Какой же ты Иван молодец! Ах, какой молодец! И отключился.

   Я тем временем, отослал поляка, сержанта заставил поправить маскировку, поскольку нарубленные ветки успели увять и пошел назад на высоту, помалу разматывая кабель с катушки. По всему выходило, что вечером вряд ли сюда прилетят бомбардировщики. А танки не пойдут вперёд без бомбежки, и немцы в колонне это уже скорее всего знают. Получается, что сейчас немцы ждут ночи, чтобы вынести раненых и убрать c дороги убитых. Своих они давить гусеницами не будут. На остальных это подействует нехорошо. Кто-то мне рассказывал, что у немцев вообще покойники в большом почёте.

   А у нас здесь действительно выгодная позиция. С одной стороны бугор и болото, с другой подъем на господствующую высоту.

   День подходил к концу и вряд ли они сунуться или что-нибудь предпримут. Вначале, при подходе немцев пулемётчики струхнули. Шутка ли! Колона танков шла по дороге на них.

   Последний кусок, я полз. Катушка постоянно билась о колени и мешала мне. На конец-то я свалился в окопчик, поставил в небольшую нишу ТК-2, на неё телефон, проверил связь с БТРом, и обернувшись к Бессонову спросил:

   - Ну как тут без меня?

   - Порядок, товарищ лейтенант!

   Прильнув к трубе, посмотрел на дорогу, там все было как раньше. Оторвав голову от ТЗКа, посмотрел назад, на пулеметчиков, как там они. Наводчик левой установки стоял в кузове машины и спокойно почёсывал за ухом. Он ждал команды, вытянув шею, и моментально навострил уши, когда увидел, что я смотрю на него.