Запад глазами монастырей

— Позволю уточнить. Они мастера «в уме», но не мастера ума. В произволе, а не в поле их внимания находятся свой ства, дхармы ума. Они скрыты для осознания этих мастеров. Но что касается материала ума, то здесь идёт чёткий процесс. Как паук плетёт сеть в любом месте, так и ум этих мастеров плетёт сеть пониманий в местах приложения ума. Паук не ведает, откуда и как вытекает нить. Он ею пользуется. Он — мастер паутины. Мастеров «паутины» ума уважают. Они имеют звания профессоров, докторов, академиков и других рангов.

— И это всё!

— Нет, это наращивается год за годом. Теперь оно разлилось глубоко в самих инстинктах людей Запада.

— Как такое может войти в инстинкт?

— Раболепием и насилием. Это одно и то же свойство линейности ума, то есть его вида — иерархии. Кто выше, тот инстинктивно диктует свои понимания от имени народа. Кто ниже, тот преклоняется перед авторитетом. Так раб, в зависимости, от ситуации, может стать деспотом.

— Что для них святое?

— Кто видит мир через призму, тот всегда преломляет изображение. Призмой у людей Запада являются инстинкты мира ума. Поэтому было преломлено искусство так, что насилие стало темой. Преломлена и религия. Верующих называют рабами Господа. Перед этим вседержителем воспитывается беспрекословное поклонение.

— Разве они не знают, что «поклонение» это качество.

— Да, в своих проповедях, наставники Запада, практикуют у паствы качества. Но они сами из мира ума, поэтому действуют инстинктом и искренно верят во благо своих дел. Поэтому, они берут темой, например, Иисуса Христа и преподносят его качествами и средствами ума. А так как паства сама из мира, ума, То покорно воспринимает своё, но в призме иерархии.

— Я знаком с учением Иисуса из Назарета, то есть Иисуса Христа — сказал один из монахов. — Это учение совпадает с нашими духовными заповедями. В нем нет иерархии. Как раз напротив, Иисус говорит: «Кто выше всех вознесётся, тот ниже всех станет». На таком не воспитаешь раболепие или деспотизм.

— Это для вашей «призмы» восприятия, учение Иисуса светит духовным содержанием. Но призма ума делает своё дело. Церковь всецело построена на иерархии. Что ещё вы находите у Иисуса?

— Он видит непреодолимое препятствие для тех, кто отдаёт предпочтение не только людям, но и ценностям: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому достигнуть Царства Небесного».

— Какое отношение у Иисуса к непосредственному?

— «Блаженны нищие духом», «Кто не потеряет свою душу во имя меня, то не спасётся».

— Не воспринимается ли вами в последнем высказывании уничижение других, или пуганье? — продолжал вопрошать Дон Мен.

— Нет. Напротив…

— Вот вам пример, — сказал Дон Мен. — Знакомство с учением зависит от призмы восприятия. Нет абсолютного учения. Одно и то же учение воспринимается искренне, но противоположно. Так же, как этот монах учение Иисуса Христа воспринял Лев Николаевич Толстой. Он увидел созидательность в самом учении Иисуса и противоположные качества, пропагандируемые наставниками в церкви. Иисус говорит «не клянитесь», он считает иерархию препятствием. «Любите врагов ваших, молитесь за врагов ваших и благословляйте врагов ваших». На деле церковь предала Толстого анафеме. Велика сила мира ума! А, ведь, Толстой был даже не враг учению Иисуса Христа.

— Мы отклонились от главного, — вмешался наставник. Улей пчёл складывается из свойств каждой пчелы. Муравей ник гармонично существует лишь за счёт свойств отдельных муравьев. Кто занимается развитием духовности, эмоций и психических переживаний в среде индивидов Запада? Кто следит за этим?

Вместо ответа Дон Мен оторвался от пола монастыря и растворился. Монахи восприняли это как знак достаточности. Они знали, что Дон Мен — мастер меры. Переход через меру ведёт к упражнению в патологии.

Остался некоторое время неподвижным лишь тот монах, который повис в воздухе. Он ничего не понял из того, что тут говорили. Он чувствовал состояния не только Дон Мена, но и каждого монаха. Он следил за волнами и переливами этих состояний и лишь изредка отмечал деструктивный ход у того или иного из присутствующих. Он поднялся в воздухе и переместился к месту, где сидел Дон Мен. Затем взял волчок, пустил его во вращение и повесил в воздухе. Но Дон Мен умел ещё и думать…

Дон Мен появился далеко за стенами монастыря возле говорливой и дружелюбной речки. Вода нежной вуалью обкатывала камни. От реки веяло свежестью. Дышать стало легко. Началось раскрытие. Дон Мен уже знал, что упражнение в уме ведёт к закрытию. Дыхание угнетается. Чувствительность в восприятиях падает. Эмоции угасают. Переход через меру в закрытии смещает физиологические процессы. Не только отмирают эмоции, но и организм стареет. Это и есть практика механических людей Запада.

Глава 5 Ученики