Запад и Восток

Когда мне осталось добить штук тридцать гвоздиков, мне пришла в голову простая мысль: а ведь можно же было просто нанять работягу! Я привык такими делами заниматься вместе с Джейком, с ним выходило веселее и в голову приходили конструктивные мысли. Но в одиночку это получалась неинтересная нудная работа, которую я уже вполне мог оплатить. Однако мысль о том, что я уже не нищий, а сравнительно обеспеченный человек, пока еще плохо задерживалась в моей голове. Я вбил последний ряд гвоздей, глянул на часы, отметил, что до прихода Саймона осталось полчаса, и решил, что у меня есть время подумать, нельзя ли как-то разнообразить фокус… ну, это я Саймону все равно показывать не стану, я помню про два процента Шейна.

Впрочем, меня малость беспокоило мое изделие, и мысли об разнообразии разрезания девушки как-то в голову не шли.

Ложе из гвоздей надо было испытать, и хотя я теоретически в нем был уверен, практически на него ложиться не хотелось. Однако, как говорят, конструкторов мостов отправляют первыми перейти речку… ну, слава богу, я на мосты пока не замахивался. Самое опасное было лечь и встать — в эти моменты нагрузка на один гвоздь была выше, а значит мог проявиться болевой эффект. Я помялся… и решительно начал раздеваться. Собственную кожу было жалко, но штаны было еще жальчее — топать домой в штанах в мелкие дырочки как-то не комильфо. Так что я осторожно возлег — и по итогу решил, что спать, конечно, на таком ложе неудобно, но каких-то особо болезненных ощущений не наблюдается. Хотя гвоздики можно было и ровнее забивать. Тут мне в голову пришла мысль, и я ее подумал. Посмотрел на свой блокнот, куда надо бы ее записать — но решил пока не дергаться, запишу позже. Главное, не забыть.

В комнату без стука заглянул Саймон и увидел возлежащего меня.

— О! — только и сказал он и, открыв дверь пошире, приблизился. Следом за ним в комнату просочился Шейн. Этот вообще изошел восторгом, но помалкивал: не то выражений не хватало, не то и его тоже впечатлил довод Квинты про слова и деньги.

Я аккуратно снял себя с гвоздей и встал. Шейн немедленно упал на мое место и взвыл, роняя на пол и себя, и доску. Никаких фатальных повреждений не получили ни его штаны, ни он сам.

— Кто же так плюхается, это ведь не диван, — укорил я его. — Осторожнее надо!

Я снова положил доску на три табуретки и начал одеваться. Саймон, наоборот, начал раздеваться, чтобы немедленно испытать доску в действии. Я, как самый опытный из нас в гвоздележании, свысока его консультировал. Саймон полежал, потом полежал Шейн, внимательно отнесшийся к моей консультации. Потом в дверь постучала мисс Мелори, заглянула, сказала «ой» и закрыла дверь. Сквозь дверь она уведомила нас, что Шейну пора на сцену. Шейн поспешно оделся и убежал. Мы с Саймоном обсудили впечатления, Саймон еще полежал на гвоздях, прибежал отвыступавшийся Шейн, тоже полежал, тоже поделился впечатлениями, потом снова стукнула в дверь мисс Мелори, но даже заглядывать не стала, чтобы не смущать свой взор возможным зрелищем мужчин в подштанниках, и позвала Шейна на последнее выступление. Пока Шейн откатывал свой номер, мы засунули доску между громоздким шкафом и стеной, на всякий случай прислонили к шкафу длинный рулон какой-то размалеванной ткани и закрыли комнату на ключ.

Теперь надо было только дождаться Барнетта. Э, а какую это мысль я собирался записать, но забыл об этом?

Следующий день был выходным, а по выходным у меня есть дурацкая привычка просыпаться рано, хотя можно было бы спать хоть до обеда. Дуглас, ранняя пташка, уже сидел за столом и что-то писал — черновики свои он сейчас отдавал мисс Мелори и мисс Трейси, чтобы они в пределах выставочной экспозиции не просто так изображали работу в офисе, а еще и полезным делом занимались. Я им тоже работенку подкидывал, но где уж мне угнаться за нашим рьяным писакой!

— Что пишем? — спросил я, валяясь в постели. — Новый роман?

— Нет, это скорее для себя, — не поворачивая головы, ответил Дуглас. — Я собираю материалы по действиям конфедератов в тылу северных войск — шпионаж, саботаж, диверсии — всякое такое. Всего-то несколько лет прошло, а вокруг этого столько всякого наверчено, что еще лет через десять и не разберешься, а что на самом деле происходило.

— Полезная работа, — согласился я. — Надо бы, наверное, и зеркальную ситуацию рассматривать — северные шпионы на Юге…

— Это у меня в другой папке, — отозвался Дуглас. — И надо, наверное, уже картотеку сделать — а то материала накопал много, начинаю в нем тонуть.

— Наверное, надо, — поддакнул я.

Пора было вставать и думать, чем заниматься дальше, потому что в солнечные дни валяться в постели не хотелось. А день сегодня выдался явно ярким и безоблачным, если судить по тому, что было видно в окно.

— Хочу на волю, в пампасы, — помечтал я.

— Ближайшие пампасы, о которых я знаю, — не оборачиваясь прокомментировал Дуглас, — находятся в королевстве моего дедушки в Патагонии. Или в России тоже есть какие-нибудь пампасы?