Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Ситуация с педагогическими кадрами в Западной Белоруссии в 1939/1940 учебном году привлекла внимание партийных властей БССР «Перестраивая школу, — признавалось в письме ЦК КП(б)Б “О недостатках в работе партийных и советских органов в западных областях Белоруссии”, - партийные организации много сделали для того, чтобы очистить учительский состав школ, в частности польских, от националистических, контрреволюционных элементов. Однако, при этом в некоторых районах стали проявлять огульное недоверие и увольнять большинство поляков-учителей из школ, хотя к этому не было оснований. Очищая школы от враждебных элементов, партийные организации обязаны были отличить врагов от честных и преданных людей и не допускать огульного подхода и необоснованного увольнения с преподавательской работы людей, ничем себя не скомпрометировавших и искренне стремящихся работать на благо нашей родины. Особо нетерпимыми являются действия некоторых работников, сводящиеся к ограничению прав польского населения на пользование польским языком». Поэтому при массовом увольнении педагогов польских школ в начале 1940/1941 учебного года в некоторых районах Белостокской области райкомы КП(б)Б критиковались за нежелание заниматься «кропотливой работой по индивидуальному изучению, воспитанию и выращиванию» педкадров из местного населения; приказано было их устроить назад и в дальнейшем при увольнениях и перемещениях учителей сохранять индивидуальный подход. После прозвучавшей со стороны ЦК КП(б)Б критики, политика в отношении учительства Западной Белоруссии стала более мягкой и рассудительной, причем некоторые из уволенных (конечно, далеко не все) сумели возвратиться на работу. В Белостокской области обратно устроились в школах лишь 17 человек. Там же «в процессе исправления ошибок» 318 местных учителей были выдвинуты на руководящую работу: заведующими районо — 4 человека, инспекторами районо — 30, заведующими райпедкабинетами — 7, директорами школ — 277. Такие действия, с одной стороны, свидетельствуют о повышении доверия к местным педагогам, а с другой — о надежном контроле за педагогическими кадрами, их настроениями. К причинам такого «потепления», как предполагают польские исследователи, стоит отнести и капитуляцию Франции — союзника Польши, поскольку, таким образом, исчез один из каналов материальной и моральной подпитки польского патриотического подполья.

Отсутствие проявлений антисоветских настроений не означало прекращения надзора за благонадежностью учителей. Особенно скрупулезно контролировали учителей школ приграничных районов, состоявших на особом учете. Секретарь Малоритского РК КП(б)Б, несмотря на то, что этот район не был обеспечен педкадрами даже наполовину, в июне 1940 г. сообщал, что из 54-х работающих в школах учителей 24 (! - А. Т.) необходимо освободить из-за несоответствия своему назначению («классово-чуждые» или без педагогического образования). А среди педкадров Ломжинского региона антисоветскую деятельность, не говоря уже о настроениях, к началу 1940/1941 учебного года так и не смогли искоренить, «несмотря на значительную чистку учительского состава».

Хотя система всеобщего образования не позволяла выдворять учеников из школы в массовом порядке, но отдельные случаи исключения (за проявление антисоветских настроений) были[588]. Интересен пример протеста учеников против задержания в НКВД на два дня их товарищей, за которым последовали исключения из школы.

Репрессии коснулись и школ национальных меньшинств. С самого начала сеть школ формировалась таким образом, что обучение на белорусском, «еврейском», польском языке не сулило перспектив: в средних, средних специальных и высших учебных заведениях преобладало обучение на русском языке. При создании сети национальных школ не всегда учитывалась пожелания населения. Более того, в национальных школах, в том числе белорусских, часто не хватало квалифицированных учителей, и преподавание шло на «трасянке». Еврейские школы, численность которых заметно уменьшилась при советской власти, переводились с иврита на идиш[589]. Во многих школах дети-«восточники» в ультимативной форме предлагали местным учителям переходить в их присутствии на русский. К тому же в результате неадекватной кадровой политики учителей часто переводили из одной школы в другую, не обращая внимания на их владение соответствующим языком.

Помимо перечисленных, к репрессиям можно отнести и другие мероприятия советской власти по советизации просвещения, имевшие насильственный характер:

• жесткое навязывание большевистской идеологии, как то проведение антирелигиозной кампании, в результате чего система образования фактически превратилась в средство индоктринации;

• различные ограничения, в том числе передвижений, выбора профессии и т. д.;

• упразднение прежних «буржуазных» политических партий и общественных организаций;

• мобилизация молодежи в школы трудовых резервов и на социалистические стройки;