Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. От Возрождения до Канта

Если ошибочны и опасны абстрактные идеи, то не менее ошибочным и опасным является различие между первичными и вторичными качествами. Под «первичными [некоторые философы] подразумевают протяженность, форму, движение, покой, вещественность или непроницаемость и количество; вторичными обозначают все остальные ощущаемые качества, как-то: цвета, звуки, вкусы и т. п.». Говорят, что вторичные качества цвета, звука не отражают в сознании внешних вещей: «Они не являются подобиями вещей, существующих вне разума, в то время как первичные качества представляют собой копии вещей, существующих вне разума, а субстанцию, лишенную мышления, и называют «материей»». Вследствие этого, комментирует Беркли, «под «материей» мы должны понимать инертную, лишенную разума субстанцию, в которой якобы действительно наличествуют протяженность, форма, движение и т. п.».

Итак, ясно, что различению первичных и вторичных качеств мы обязаны идеей особой материи, существующей независимо от воспринимающего ее сознания. Существование независимой от разума материи служит основанием для материализма и атеизма, поскольку, единожды допустив существование материи, совсем не трудно признать ее в противоположность тому, что предполагали Декарт, Ньютон и все те, кто на них ссылался, бесконечной, неизменной и вечной. Так что новая апологетика, закаленная в спорах с противниками и приспособившаяся к требованиям времени, проявила настойчивость и опыт именно, в отрицании существования материи, независимой от сознания.

Этим путем и следует Беркли. «Те, кто утверждает, что форма, движение и все остальные первичные и подлинные качества существуют вне разума в немыслящих субстанциях, вместе с тем признают, что не существуют цвета, звуки, тепло, холод и т. п., ибо они являются ощущениями, существующими только в сознании, и зависят от производящих ощущения различий в размерах, строении, движении и мельчайших частиц материи». Итак, им кажется несомненным тот факт, что ощущения, относящиеся к вторичным качествам, находятся только в сознании, тогда как идеи протяженности, формы и движения являются представлениями о материальных вещах, существующих вне сознания. «Но если бесспорен факт, что первичные качества неразрывно связаны со всеми остальными ощущаемыми свойствами и не могут отделяться от них даже мысленно, из него очевидным образом следовало бы, что они (первичные качества) существуют лишь в сознании. А сейчас мне бы хотелось, чтобы каждый поразмышлял и проверил, может ли он... представить протяженность и движение какого-либо тела безо всех остальных ощущаемых качеств. Что касается меня, то я не способен создать себе представление о протяженном и движущемся теле, не присвоив ему также какой-нибудь цвет или другое ощущаемое качество, которое признано существующим только в сознании. Короче говоря, протяженность, форма и движение немыслимы как отвлеченные от остальных ощущаемых качеств. Первичные качества надо искать там же, где и остальные, а именно в разуме».

Критика идеи материальной субстанции

После того как устранено различие между первичными и вторичными качествами, дело за идеей материальной субстанции. Беркли разрушал концепцию противников «по кирпичику», планомерно. Говорят, что протяженность есть модус, или акциденция материи, и что материя — substratum, который его поддерживает. Но что может означать тезис «материя поддерживает свои акциденции»? Очевидно, слово «опора» здесь нельзя понимать в его обычном или буквальном смысле, как, например, когда мы говорим: колонны подпирают здание. Тогда в каком смысле его следует понимать? Что касается меня, то я не рискну искать значение, которое сюда могло бы подойти. Если мы рассмотрим, что заявляют самые добросовестные философы о своем понимании термина «материальная субстанция», то обнаружим, что они признаются в своей неспособности связывать с этими звуками что-либо другое, кроме идеи сущего с акциденциями. Беркли продолжает свою контратаку: «Общая идея сущего мне кажется наиболее абстрактной и непонятной из всех. Ее следует понимать в каком-нибудь другом смысле, но в каком именно — нам не объяснили. Таким образом, если я внимательно рассмотрю обе части, составляющие понятие, т. е. значение слов «материальная субстанция», то (я убежден в этом) не найду там никакого ясного смысла». «Почему мы должны беспокоиться из-за понятия substratum, или материальной опоры формы и движения? Может быть, этот substratum содержит в себе объяснение, какие формы и движения существуют вне сознания? И разве это не прямое противоречие, заключающееся в любой немыслимой веши?»