Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. От Возрождения до Канта

В «Опыте об элементах философии» (1759) Д'Аламбер пишет, что Возрождение характеризует XV век; Реформация — наиболее значительное явление XVI века; в XVII веке картезианство дало новое видение мира. Грандиозное движение Д'Аламбер видит в XVIII веке — «веке философии»: «Как только мы начинаем внимательно изучать столетие, в середине которого живем, то немедленно замечаем значительные изменения во всех наших представлениях: своей скоростью эти изменения заставляют предполагать еще более масштабную революцию в будущем. Только со временем станет возможно точно определить предмет этой революции и указать ее природу и границы... потомки смогут узнать лучше нас ее достоинства и недостатки». Далее Д'Аламбер отмечает, что людям нравится называть наше время Эпохой философии: «Действительно, если непредвзято рассмотреть нынешнее состояние нашего познания, то нельзя отрицать, что философия у нас достигла значительных успехов. С каждым днем растут богатства, приобретаемые естествознанием; расширяет свои владения геометрия, проникая даже в некоторые наиболее близкие к ней области физики; наконец, развита и усовершенствована система устройства вселенной. Переходя от изучения Земли к Сатурну, от истории небес к истории насекомых, естественные науки изменили свой облик. А вместе с ними приобрели новый вид и все остальные науки. <...> Этот процесс брожения, действовавший во всех направлениях, бурно, как поток, прорывающий плотины, захватывал все на своем пути. От принципов науки до откровения, от проблем метафизики до вкусов, от музыки до морали, от теологических разногласий до вопросов экономики и торговли, от политики до прав народов и гражданской юриспруденции — все обсуждалось, анализировалось, все было возбуждено, приведено в движение. Новый свет, распространившийся на многие темы и области знания, и новые, вызванные им неясности были результатами этого всеобщего брожения умов: подобный результат получается при приливе и отливе, когда море выносит на берег одно и уносит другое». Человека нельзя свести только к разуму, но все, что имеет к нему отношение, можно исследовать с помощью разума: основы познания, этику, политические институты и структуры, философские системы, религиозные верования.

Просветительский разум критичен и — эмпиричен, а значит, связан с опытом. Именно поэтому «экспериментальный» и «индуктивный» просветительский рационализм в Англии и Франции нарушает, а затем разрушает прежнюю форму философского познания — метафизические системы. Он больше не верит в право и эффективность «духа системы», считая его не силой, а препятствием, ограничивающим философское мышление. Не запирать философию в пределах одного задания доктрины, связанной определенными аксиомами, установленными раз и навсегда, или с дедукцией, которую невозможно вывести, — просветители предлагают, чтобы философия свободно развивалась и включила в себя основную форму действительности — форму любого бытия, как естественного, так и духовного. В книге «Философия Просвещения» (1932) Кассирер продолжает эту тему: «Таким образом, философия — это не массив познаний, находящихся над или в стороне от всего остального знания: философию нельзя отделить от естествознания, истории, права, от политики». Если подытожить, то Просвещение не слишком оригинально по содержанию. Философская оригинальность просветительского мышления заключается в тщательном критическом отборе частей и деталей для усовершенствования мира и человека: «Не... второстепенные и подражательные достоинства, но воля и обязанность формировать жизнь. Это означает необходимость не только выбирать и приводить в порядок, но и стимулировать, выдвигать и осуществлять порядок, который она [философия] сочтет целесообразным, продемонстрировав именно этим свою реальность и истинность» (Э. Кассирер). С полной ясностью философия Просвещения проявляется не в отдельных теориях или совокупности аксиом, «а там, где происходит ее становление, где она сомневается и ищет, разрушает и строит».

Атака на «суеверия» «позитивных» религий