Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. От романтизма до наших дней

Николас Решер (р. 1928), руководитель Центра истории и философии науки Питсбурга, является одним из наиболее известных американских философов. Автор обстоятельных работ по логике (касающихся поливалентных и временных логик, а также формализации диалектики), Решер показал себя знатоком философии Паскаля, Лейбница, Канта, арабской логики и философии). Проблемам философии науки посвящены такие работы, как «Гипотетическое рассуждение» (1964), «Научное объяснение» (1970), «Когерентная теория истины» (1973), «Границы науки» (1984), «Борьба систем» (1985).

«Когерентная» теория истины Решера развивает идеи неоидеализма Брэдли, логического неопозитивизма Нейрата и Гемпеля, заметно определенное родство с холизмом Дюгема и Куайна. Решер утверждает, что ни одно из утверждений не может считаться непосредственно выведенной из опыта и им подтвержденной. Прагматическим идеализмом, или идеалистическим прагматизмом называет Решер свою позицию, видя ее родство с традицией Канта, Лейбница, Беркли, Гегеля, Пирса.

6.2. Наука неполна, фаллибельна и неожиданна

В работе «Границы науки» предметом анализа стало не то, «чего наука не смогла достичь, а то, чего в принципе достичь нельзя». Существуют проблемы, которые по своей природе оказываются за пределами науки (например, проблема смысла жизни). Впрочем, Решер, скорее, имеет в виду фаллибельность и нестабильность науки, которые делают недостижимыми окончательные выводы. Хотя, нельзя не заметить, что границы есть обратная сторона эффективности науки, способной адаптироваться к любой когнитивной ситуации.

Первая недоступная для науки вещь — это полнота знания. Наука остается сущностным образом неполной. Любой ответ, данный в соответствии с экспериментальными принципами, утверждал еще Кант, всегда порождает новый вопрос, требующий в свою очередь нового ответа. Таким образом, любое физикалистское объяснение оставляет разум неудовлетворенным. Эту мысль продолжает Решер: «Наука обнаруживает себя как проект самопреодоления, некая внутренняя сила вынуждает ее постоянно выходить за пределы исторически наличного». Научный прогресс никогда не измеряется логическими критериями. Более серьезную роль играют прагматические критерии. Новая стадия науки наступает тогда, когда появляются не просто более сложные теории, а такие, которые дают максимальное число применений, согласно старому критерию Бэкона и Гоббса, знание есть сила. В конечном счете арбитр здесь — практика.

Наука неполна, ибо она свод не установленных постулатов, а непрерывных новаций, отражающих изменчивую природу вещей. Наука не гарантирует истинность, подчеркивает Решер. Она предварительна и гипотетична, все результаты научной теоретизации уязвимы и вполне заменимы на другие. Фаллибельная на любом этапе своей истории, наука не в состоянии предвидеть свое будущее. Непредсказуемость развития лишает возможности выводить черты грядущей стадии науки из характера предыдущей.

Сегодняшняя наука решительно ничего не может сказать о науке завтрашней, как не может исключить возможность научных революций. «По существу и по форме наука неполна, фаллибельна и нестабильна». Она «оппортунистична, как друг по обстоятельствам». Если какая-то теория больше не нужна, то наука отбрасывает ее. Но именно пластичность, уверяет Решер, и есть знак ее превосходства. Следует хорошенько понять, что, если мы хотим знать больше, нельзя ставить преграды на ее пути. Научный прогресс все более связан с дорогостоящими технологиями, значит наука будущего будет продвигаться все медленнее по экономическим причинам.

Принимая в расчет момент эволюции, мы не можем быть уверены в том, что наша наука описывает мир таким, каков он есть. Только с оговоркой, что на данном этапе это наиболее удачное описание из всех, что мы имеем, можно его принять. Необходимо видеть различие между реализмом намерения и реализмом результата. Наука не может дать исчерпывающую характеристику реальности, но она остается реалистичной в намерениях. Ее цель, как и прежде, остается в том, чтобы дать корректный ответ на вопрос, каков реальный мир.

6.3. Ошибка Пола Фейерабенда

У естествознания есть четыре традиционные задачи: описание, объяснение, прогноз и контроль. Все свойства вещей, любое событие или поведенческий акт, пишет Решер, могут стать предметом научного объяснения. Не будучи нормативной, наука в сфере объяснения и прогнозирования природных явлений не имеет серьезных конкурентов. Американский философ не согласен с Фейерабендом в том, что философия есть форма идеологии и поэтому лучшая эпистемология — анархическая, согласно которой «подходит все». В рамках собственной юрисдикции, по Решеру, у науки нет достойных соперников, лишь на нее мы можем опереться в поисках адекватных решений проблем.