Западная война (СИ)

- Слава Богу! – Искренне воскликнула Ирэн и размашисто перекрестила, скосившись на небо.

- Зря ты радуешься. Он отступил, но он вернется. Он еще не так стар и может попытаться дожать Европу, чтобы получить в свои руки Империю, которая будет объединять всю Евразию и, вероятно, Африку.

- Обалдеть! И ты говоришь, что он не безумен? Как вообще кто-то разумный может желать такого?

- Чего-то подобного желали Александр Македонский и Чингисхан. И уж что-что, а безумием они не страдали. Просто очень амбициозные.

- Мы справимся?

- Шансы есть, - чуть подумав, произнес супруг и взял в руки, отложенные ранее бумаги. – Шансы есть. Но нам нужно будет очень хорошо поработать. Всем нам.

Ирэн задумчиво посмотрела куда-то перед собой. Покивала. И пожелав супругу спокойной ночи, направилась к выходу из комнаты. Лишь у дверей она остановилась и, обернувшись, тихо спросила:

- И каково это?

- Что именно? – Вопросительно выгнул бровь Генрих.

- Ты Николаем так восторгаешься. Ты им словно одержим. Он для тебя кумир. И тут такая внезапная и нелепая смерть брата с семьей. Было бы наивно предполагать, что после той кровавой бани, что Николай устроил англичанам, это сделали они.

- Расследование показало…

- Расследование показало только то, что удобно всем, - перебила мужа Ирэн. – Каково это? Что ты чувствуешь, убив брата и всю его семью?

- Я чувствую скорбь и боль утраты, как и должно чувствовать хорошему брату, потерявшему столько родственников по вине коварных врагов. Как и ты.

- Понятно, - кивнула она и молча, не прощаясь, вышла.

Часть 3. Глава 10

Глава 10

1914, июль 25, Санкт-Петербург

Ситуация в мире стремительно менялась. Буквально каждый день.

Сначала Италия и Великобритания вступили в войну на стороне, казалось бы, побеждающей коалиции из России и Франции. Точнее Франции, так как переговоры велись именно с ней о присоединении к альянсу, подчеркивая, что она главная в нем, а не Россия. По крайней мере, номинально.

Потом, когда новые страны-участницы объявили о начале войны и что-то там начали, из войны вышел Санкт-Петербург, заключив с Германией сепаратный мир. Но только с Германией. С Австро-Венгрией война продолжалась, однако, номинально. Николаю Александровичу был нужен мир из-за нарастающего кризиса на востоке, поэтому он охотно начал нащупывать способы для переговоров с Веной. И это не скрылось от глаза всех окружающих.

Баланс сил изменился? Да. И очень сильно.

И тут в войну вступила Испания… на стороне Германии. Германии, а не коалиции Центральных держав. То есть, будучи союзником Аахена, Мадрид оставался нейтрален Вене. Сложная ситуация. Но вполне обычная для европейской политики, которая и не такие финты ушами видала.

Но только ситуация успела уложить в головах европейских обывателей, как случился новый поворот. Да еще какой! В Австро-Венгрии произошел дворцовый переворот…

Франц Фердинанд, возглавивший весной 1914 года Двуединую монархию после смерти Франца Иосифа, не желал спешить заключать с Россией мира. Зачем? Он вполне справедливо полагал, что Санкт-Петербургу продолжать военные действия больше невыгодно. Поэтому он хотел просто тянуть время, удерживая оборону в горных районах на востоке. Там ведь ожидалось затишье. Удобный для Вены рельеф местности останавливал русского монарха от наступления, который слишком берег своих солдат. Император же Австро-Венгрии планировал тянуть время и ждать пока Николай сподобиться к переговорам на выходных для Вены условиях. А сам тем временем сосредоточившись на спокойной и планомерной войне с Италией в надежде вернуть кое-какие области на севере этой макаронной страны.

Конечно, можно было бы и самому пойти навстречу России. Но Франц Фердинанд считал, что в сложившемся раскладе это не в его интересах. По его мнению, России был нужен мир. Ей, не ему. А значит, можно было в идеале все свести даже к довоенным границам.