Западня для Евы (Ловушка для Евы)

– Я вам доверяю, Рива. Я вам всегда доверял. А Блэра Биссела я не знал, так с какой стати я должен был доверять ему? И все же я не пошел дальше второго уровня. Исключительно из уважения к вашей матери.

– Но не ко мне! Не из уважения ко мне. Вы оба… – Рива метнула яростный взгляд на мать, вернувшуюся с маленькой хрустальной пепельницей. – Ты шпионила за ним, проверяла его, и это не мешало тебе готовиться к свадьбе и делать вид, будто ты рада за меня!

– Рива, я была рада за тебя… – начала Каро.

– Он тебе никогда не нравился! Он с самого начала тебе не понравился! – воскликнула Рива. – Думаешь, я ничего не знала?..

– Извините. Если вы собираетесь устроить семейную сцену, вам придется отложить ее до другого раза, – вмешалась Ева и демонстративно извлекла магнитофон. – Сейчас важнее всего расследование убийства. Рива, вам уже зачитали права…

– Ты согласилась дать мне десять минут, – напомнил ей Рорк. – Я хочу воспользоваться ими сейчас.

Ева пожала плечами – ладно, уговор есть уговор.

– Каро, где я могу поговорить с Ривой наедине?

– Можете воспользоваться моим кабинетом. Сейчас я вам покажу…

– Я знаю, где это. – Повернувшись спиной к Каро, Рива вышла из комнаты.

Наступившее после ее ухода тягостное молчание было прервано оглушительным хлопаньем двери.

– Простите нас, пожалуйста. – Каро снова села. – Ее можно понять. Она страшно расстроена.

– Да, конечно. – Ева взглянула на часы и мысленно пообещала себе, что больше десяти минут Рорк не получит.

В изящно отделанном кабинете Каро, где суперсовременный процессор стоял на антикварном письменном столе розового дерева, Рива остановилась, выпрямившись, как заключенный с повязкой на глазах, приговоренный к расстрелу.

– Боюсь, я не смогу сейчас говорить. Я страшно зла на нее, на вас… На все на свете!

– Изложено четко и ясно. Почему бы вам не присесть, Рива?

– Я не хочу сидеть! И не собираюсь! Мне хочется кого-нибудь ударить, пнуть… Разбить что-нибудь. Сломать.

– Делайте, что хотите, – произнес Рорк скучающим тоном. – В конце концов, это вещи Каро, вот с ней и объясняйтесь. Ну, а когда покончите со своей истерикой, сядьте, и мы поговорим, как разумные взрослые люди.

– Вот это я всегда в вас ненавидела!

– Что именно? – спросил он, неторопливо затягиваясь сигаретой.

– Это ваше проклятое самообладание! Эту ледяную воду, текущую в ваших жилах вместо крови.

– Ах, это! Спросите лейтенанта, она вам скажет, что даже мне иногда изменяет мое легендарное самообладание и изумительно кроткий нрав. Меня многое может разозлить, но взбесить до чертиков способен только тот, кого я люблю.

– Я ничего не говорила про ваш кроткий нрав, а уж изумительным его никто не назовет, – сухо возразила Рива. – Вы страшный человек Самый страшный из всех, кого я знаю. И самый добрый… – Голос у нее дрогнул, ей пришлось глотнуть воздуха, чтобы снова не разрыдаться. – Знаю, вам придется меня уволить. И вот теперь вы стараетесь сделать это помягче. Я на вас за это не сержусь. Если хотите, я сама подам в отставку: все пройдет тихо и без хлопот.

Рорк сделал еще одну затяжку и потушил сигарету в маленькой хрустальной пепельнице, которую принес с собой.

– С какой стати мне вас увольнять?

– Ради всего святого! Меня обвинили в двух убийствах! Меня выпустили под залог, и, чтобы уплатить этот залог, мне придется продать дом и все остальное имущество. И я ношу вот это!

Рива вскинула сжатую в кулак руку, и на запястье у нее тускло блеснул опознавательный браслет.

– Да, я вас понимаю. Не слишком элегантно. У этих ребят из полиции нет ни капли вкуса.

Рива не откликнулась на шутку и лишь мрачно взглянула на него в ответ.

– Стоит мне выйти на угол в бакалею, копы будут это знать. Они знают, что вот прямо сейчас я расстроена, потому что считывают мой пульс. Это все равно тюрьма, разве что без камеры.

– Я знаю, Рива. Мне очень жаль. Но в камере вам было бы хуже. Много хуже. И вам не придется продавать дом или что бы то ни было еще. Я одолжу вам денег. Не спорьте! – приказал он, увидев, что она собирается возразить. – Вы возьмете деньги, потому что я велю вам их взять. Для меня это вложение. Когда все это дело прояснится и обвинения с вас будут сняты, деньги мне вернут. А вы отработаете то, что я называю справедливым процентом по займу.

Ей все-таки пришлось сесть. Она опустилась рядом с ним на диванчик.

– Вы все равно должны меня уволить.

– Вы, кажется, указываете мне, как управлять моей собственной компанией? – холодно осведомился Рорк. – Вы, безусловно, ценный сотрудник, но выслушивать ваши распоряжения я не намерен.

Рива наклонилась вперед, поставила локти на колени и закрыла лицо руками.

– Если это ради дружбы…

– Она, безусловно, сыграла свою роль. Я питаю дружескую привязанность к вам и к Каро. Кроме того, вы занимаете важное положение в исследовательском отделе корпорации. Но главное не это. Я верю в вашу невиновность и верю, что моя жена ее докажет.

– Она почти такая же страшная, как вы, – пробормотала Рива..

– Ошибаетесь. Она может быть гораздо страшнее меня.