Западня для олигарха

– А вы сильно-то не расстраивайтесь. У нас тут охота хорошая, дед мой, когда трезвый, хороший охотник. Если от него самогонку хорошо спрятать, так он за пару бутылок вас на охоту сводит. У него и ружье есть хорошее, а для этого вашего здорового, ну того, что с девчонкой пошел гулять, ружье можно у дяди Васи Щегла попросить. Но тоже за бутылку, так просто он не даст…

Троеглазова рассмешила такая забота парнишки, но виду он не подал.

– Жаль, Ваня, что пещеры-то у вас нет. Может, кто-то про эту пещеру что-нибудь слышал? Есть тут у вас знахари какие-нибудь?..

– Знахарей нет, а вот бабка-колдунья точно есть.

– Да ты что! А ну расскажи, что знаешь…

– Я знаю не много, просто бабушка Дуся меня ею пугает, когда я что-нибудь натворю. Говорит: «Вот отведу тебя к старухе Шубуун, тогда по-другому запоешь!» Но она не только меня, она и деда этой колдуньей пугает, когда он сильно пьет и самогонку у нее ворует.

– Ну и как, помогает?

– Еще как! Дед эту колдунью сильно боится.

Троеглазов слушал пацана и не знал, верить ему или нет – может ли бояться какой-то колдуньи взрослый человек? Но парнишка упорно развивал эту тему дальше:

– По весне дядя Вася, во-о-о-н из того дома с синей крышей, в лес ходил за зайцами, там речушка есть, она под снегом была, а он даже не подумал, что лед-то подтаял… Пошел напрямки, а лед возьми да и тресни. Он тонуть стал, кричать… Долго барахтался, думал, что утонул, а оказалось, его колдунья Шубуун как-то вытащила. Даже в свою избушку притащила да и выходила. В деревне его уже все оплакать успели, дед в лес ходил, полынью видел… Все подумали, что отмаялся, грешник. А через неделю он приходит под вечер уже, в окно стучит. Жена-то его как глянула, кто стучит, так и давай орать на всю деревню. Он ей говорит: «Люба, Любаша, это же я!», а она еще пуще орет. Тут уж все сбежались, смотрят, стоит у окна Василий живой, здоровый. Дед мой говорит: «Вася, это ты или твое привидение?» Ну, дядь Вася, понятное дело, сплюнул да выругался как следует. Ну, в общем, привидение так не скажет, как он им всем сказал… Тогда уж поняли, что он живой оказался. После этого случая даже пить перестал, видите, даже крышу покрасил и сарай новый сколотил. Только больно молчаливый стал…

– А сейчас-то он где?

– Так на работе, в леспромхозе, где ж ему еще быть?

– А увидеть его можно?

– Только в выходные, он же на вахте – в понедельник уезжает, а в пятницу вечером назад.

– Значит, в пятницу приедет. А сегодня только вторник… Долго ждать-то… А жена его дома сейчас?

– Тетя Нина? Нет, они вместе с моей бабой Дусей в лес пошли.

– Ну а дед твой где?

– Да говорю же, где-то шастает. Может, траву косит для козы, может, с рыбой возится в коптильне. Я сейчас его покричу, коли он вам сильно нужен…

Но искать никого не пришлось, так как по тропинке шли Марина с Тимофеем и маленьким седеньким старичком, удивительно похожим на парнишку.

Марина тоже не теряла времени зря. Она объяснила старичку, что по профессии этнограф, приехала собирать материал для своей работы о жизни алтайских народов. Деду это безумно понравилось, поскольку он был шорцем – представителем одного из самых древних народов Алтая, поэтому он был готов общаться с Мариной хоть целую вечность. Хотя в ее задачи входило только получение информации, касающейся местонахождения Сигоры.

Троеглазов молча слушал, как Марина увлеченно рассказывала старичку о том, что знала о шорцах. Дедок слушал ее, открыв рот. Так же внимательно слушал и младший представитель древнего народа Иван. Когда Марина плавно подошла к теме устного народного творчества и стала рассказывать о легендах и сказаниях про священную Сигору, Степанов-старший ее перебил:

– Гражданка ученая, если вы думаете, что наша деревня названа так – Сигоркино – из-за какой-то священной горы, то очень даже ошибаетесь. Гор тут у нас видимо-невидимо, но что была какая-то священная, я никогда не слыхал. А деревня названа в честь коммунара Сигоркина, который с беляками сражался, а родом был из нашей деревни. А до революции деревня была большая, богатая и называлась Боголюбовка. Ну а потом, как советская власть установилась, так понятное дело, такое название нереволюционное пришлось поменять. Вот оно как.

Марина, похоже, не ожидала такого поворота. Она растерянно посмотрела на Троеглазова, который как ни в чем не бывало рассматривал самодельные удочки старика. Тимофей тем временем вытаскивал из машины рюкзаки и тюки, собираясь разбивать палатку.

– Дед, народу, я смотрю, в деревне немного. Никто не станет возражать, если мы тут у вас остановимся?

– Да что ты, милый человек, мы всегда рады хорошим людям. В нашу глушь редко ведь кто заглядывает. К вечеру бабы наши подойдут, может, еще чего интересного вам порасскажут. Да и палатку не надо разбивать, в доме можно переночевать.

– Нет, мы уж тут, чтобы вас не стеснять. Пошли, дед, покажешь мне, где хорошего лапника нарубить можно.

Глава 3