Западня для ведьмы

Он бежал неуклюже, с одышкой, еще больше, чем до сих пор, напоминая пьяного, да еще и в полах путался. Подворотня вывела в глухой переулок: выцветшие после захода солнца стены и по-северному белесое ночное небо наверху.

– Скинь меня! – приказала шуба.

Дирвен не ответил, дыхание у него уже совсем сбилось. Без шубы бежать будет легче, но снимать ее некогда – того и гляди настигнут.

– Кому сказано, скинь!

Он припустил из последних сил, вразвалку, задыхаясь, понимая, что все равно его схватят. Возможно, у преследователей есть амулеты – и это был бы его шанс, если бы мостовая не качалась и сердце не бухало, как выскальзывающий из рук тяжелый мяч. Ему попросту не дадут опомниться.

Без всякой надежды скрыться Дирвен повернул в темнеющую сбоку арку и даже не удивился, когда его схватили. Растянулся на земле вместе с навалившимся сзади противником. Шуба исчезла – видимо, лисье колдовство закончилось. А этот придурок оплел его руками и ногами, как последний из этих самых…

– Пусти, гад! – с ненавистью промычал Дирвен.

– Я же тебе говорил – скинь меня.

– Всем стоять на месте!

– Кто вы такие?

– Я вижу демо…

За последней репликой послышался звук удара, хруст и насмешливый голос произнес:

– Уже не видишь. Эй, а вы куда?

Опершись ссаженными дрожащими ладонями о камни брусчатки, Дирвен приподнялся – в самый раз, чтобы увидеть развязку.

Двое полицейских лежали навзничь и, в отличие от него, не шевелились. Третий в ужасе уставился на рослого парня с копной длинных серебристых волос, из которой торчали на макушке звериные уши, и пушистым лисьим хвостом – похоже, в лосинах у демона была сделана специальная прорезь для хвоста.

Схватив парализованную страхом жертву за грудки, Лис притянул ее к себе и со смаком вонзил в шею клыки. Дирвен обессиленно растянулся на мостовой: свои победили, можно чуть-чуть отдохнуть… Ну да, сейчас для него демон – это «свои», а люди – противники.

– Вкусно… – констатировал довольный голос, после чего Дирвена рывком подняли и закинули на широкое мускулистое плечо. – Ведь говорил же – скинь меня по-хорошему. Нет, надо было игнорировать голос разума и удирать во всю прыть, вот и не обессудь, что мы с тобой оказались в пикантном положении, и покойники могли подумать на наш счет что-нибудь скандальное. Вдобавок ты расшиб лоб, когда мы упали. И о том, что бегать тебе вредно для здоровья, я тоже предупреждал. Ну вот куда ты рванул со всей дури – не в подворотню же, а к своим персональным Вратам Хиалы, прямиком в серые пределы Акетиса! Ты бы и охнуть не успел, как там очутился. А зачем туда торопиться? Все вы, смертные, в свой черед туда приходите. Нет же – приспичило прямо сейчас, как будто там печенье бесплатно раздают. Можешь поверить на слово старому демону, нет там никакого печенья. Ослабляющим зельем тебя накачали именно с таким расчетом, чтобы ты, ежели каким-то чудом удерешь, или не смог уйти далеко, или вовсе никому не достался. Я бы даже сказал, что они умные, но не скажу, потому что их план чуток не сработал. На твое счастье, у одного из полицейских лежал в кармане «Сторож здоровья», и сейчас он кое-как поддерживает твои силы, потому что я переложил его к тебе в карман. Правда, амулетик одноразовый, на сутки, и свою силу он частично уже израсходовал, но до схрона дотянем. Я не спрашиваю, удобно ли тебе, ибо сам понимаю, что неудобно, однако за самочувствие не беспокойся: отрава делает свое черное дело, если ты идешь быстрым шагом или бежишь, а пока ты в состоянии покоя, убивать не станет. Хитро придумали, только одного фактора не учли – меня не учли. Чересчур самоуверенный умник – это наполовину дурак. С тобой они дважды дали промашку – и насчет кандалов, и с этой заморочкой. А все потому, что я благодарная тварь, в этом мое отличие от других, мой аксессуар, как выражается блистательный Эдмар. Он любит, когда его называют блистательным, какие-то приятные воспоминания из прошлой жизни…

– А помолчать ты можешь? – прохрипел Дирвен.

– Могу. Но не хочу. Люблю поболтать о том, о сем… Иные ценители тишины и проникновенного молчания от меня улепетывают, едва завидев. Эдмар – о, этот вполне способен со мной соперничать, так что по части болтовни у нас с ним ничья. Признаться честно, меня и в ту треклятую скалу засадили с формулировкой: «Слишком много болтаешь, и никак от тебя не отвязаться». Зверство, правда? Но если кто-то думает, что я исправился – ага, конечно! Дохлый чворк им на лакированном подносе. Мне нравится, когда можно поговорить о чем угодно, а собеседник во всех смыслах у меня в руках, никуда не денется…

«Да заткнись же ты!» – мысленно взвыл Дирвен в отчаянии.

Вслух не решился. Зато за это время ему стало заметно лучше.

Лис с ношей на плече крался задворками, потом пинком распахнул какую-то дверь и по темной лестнице, где человеку было ни зги не рассмотреть, только ощущались запахи горячего шоколада, подгоревших лепешек, помоев и кошачьей мочи, взбежал наверх.