Западня для ведьмы

– Стой!

Дирвен мчался наугад, как зверь, вырвавшийся из клетки в незнакомой обстановке. Он не знал города, а они знали, и бегать они тоже были не дураки. Судя по топоту, человек пять-шесть, не меньше. Если к ним присоединятся маги или амулетчики – ему конец.

Лис предупреждал, что на полное восстановление после зелья Ферклица уйдет около двух дней, и этот срок не истек. Силы к нему вернулись, а прежняя выносливость – пока еще нет.

Под ребрами закололо, дыхание начало сбиваться. Вдобавок шляпа опять сползла набок. Поправил ее на бегу. Не уйти ему, придется остановиться и дать последний бой… Обратно в подвал к Ферклицу Дирвен не хотел. Уж лучше к Лису в свиту.

Все-таки удалось немного оторваться… Свернув в обещающий спасение тенистый закоулок, он едва ли не кубарем скатился по разбитой каменной лестнице в несколько ступеней. Поперек закоулка висело на веревках белье, у глухой стены росло изогнутое корявое дерево – и вот здесь-то шляпа то ли зацепилась за ветку, то ли ее сшибло мазнувшим по лицу мокрым рукавом вязаной фуфайки, даже после стирки пропитанной горьковатой табачной вонью.

Дирвен в панике огляделся: вон она где, валяется в выложенном кирпичом углублении под цокольным окном, но доставать ее некогда – топот уже близко… Он помчался дальше.

Теперь его каждый опознает. Разве что замотать голову какой-нибудь тряпкой на манер сурийского тюрбана? Зря не сорвал что-нибудь подходящее с той веревки.

Его хватило еще на несколько переулков, а потом ноги попросту подкосились, и он свалился, задыхаясь, возле какой-то оштукатуренной стены. Ничего, гады, у него есть амулеты, так что игра только начинается!

Тяжело дыша, он уселся, привалившись спиной к опоре, и тут появилась погоня – толпа не толпа, но человек восемь. Один из них держал нечто зеленое, грязное, мятое… Загнанный Дирвен опознал в этом неказистом предмете свою шляпу. Он ненавидяще оскалился, приготовившись отдать первую команду «Веселому граду».

– Мальчик, ты не видел здесь парня, похожего на рогатого демона? – осведомился поджарый офицер с азартно раскрасневшимся лицом.

– Какого демона? – прохрипел сбитый с толку Дирвен.

– Рог у него торчит вот здесь, – офицер согнутым пальцем постучал себя по лбу. – В остальном он выглядит, как юноша твоего возраста, но с рогом. Это его ты так испугался? Куда он побежал?

– Туда, – амулетчик махнул рукой в сторону одного из переулков, отходивших от булыжного пятачка, и еще несколько секунд в полном замешательстве глядел вслед своим преследователям, которые туда и ринулись, наступая друг другу на пятки.

Совсем они, что ли, придурки? Не поняли, что это он?! Или среди его нынешних амулетов есть что-то, неслабо маскирующее?.. Да вроде бы нет. Точно нет. И у него же такая примета, что сразу все ясно…

Он растерянно потрогал лоб возле правого виска. Потом, не веря собственным ощущениям, потрогал еще раз. Рога больше не было.

Четверо учеников Унбарха выбрались из тюрьмы, применив кое-что из своих прежних навыков. Правда, их и стерегли скорее как бродяг или дебоширов, чем как настоящих преступников. Теперь они прятались по дровяным сараям в рабочих кварталах этого грандиозного каменного города. В городе за кем-то шла охота. По всем признакам, не за ними, но высовываться все равно не стоило.

Вабито предложил наняться матросами на корабль да податься в теплые края, на бывшую родину, а то чересчур тут холодно, и ночи такие светлые, что нехорошо делается на душе, оторопь берет: ночь должна быть похожа на ночь.

– Язык надо получше выучить, – угнетенно заметил Куду. – А то с кем ни заговоришь, все они смотрят на нас как-то странно. Шарахаются. Превратно понимают сказанное.

– Зачем его учить? Вот доберемся до юга, там другой язык будет, – практично возразил Монфу, пытавшийся починить с помощью бечевки, заклинания и украденного из сапожной мастерской клея прохудившийся башмак.

Глава 8 Зинта в Стране Чудес

– Надо было оставить тебя кошкой. Ты бы трогательно ластилась ко мне, сидела бы у меня на коленях, беззастенчиво забиралась бы ко мне в постель, оккупируя подушку. Пила бы молоко из блюдца, таскала бы сыр и ветчину с моих бутербродов – по этой части у тебя никаких предрассудков, и сам Ланки умилялся, наблюдая за твоими проделками со своих воровских небес…

– Да при чем тут Ланки, если от меня Тавше отвернулась?! – выпалила охрипшая от слез Зинта.

– Хм, разве она тебе об этом сообщила?

Стервец Эдмар, казалось, забавлялся.

– Нет, но я и так это чувствую. Я больше никакой связи с Милосердной не чувствую, не могу призвать ее силу, не могу даже посмотреть на тебя взором ее служительницы, чтобы узреть, здоров ты или недужен, не чую тех мельчайших тварей, которые разносят заразу… Ничего не чувствую!

– Так чувствуешь или не чувствуешь? Хотя бы определись для начала, да или нет.

– Ты же прекрасно меня понял! Ты издеваешься!