Западное христианство. Взгляд с Востока

С 1519 г. Цвингли продолжал свою проповедь, согласно обещанию, в форме изложения и толкования новозаветных священных книг. Характерным является порядок, в каком он располагал свои беседы, обнаруживавший практическое направление швейцарской Реформации. В то время как Лютер, заняв кафедру в Виттенберге, сразу обратился к самому, как он сам говорил, ядру истины – Посланиям к Римлянам и Галатам с их учением об оправдании, Цвингли после Евангелия от Матфея, начертавшего образ Христа и Его нравственное учение, перешел к чтению Деяний апостолов, чтобы дать слушателям образец церковного устройства в жизни – в первой христианской общине, потом к Первому посланию к Тимофею, излагающему правила христианского поведения, и уже только после этого к Посланию к Галатам и к уяснению на основании него внутренней субъективной жизни верующего. Проповедь Цвингли, новая по приемам и живая по содержанию, естественно, не осталась без воздействия на население. Под ее влиянием, когда вскоре после прихода Цвингли в Цюрих туда явился продавец индульгенций францисканский монах Бернардин Самсон, последний встретил сильное противодействие и даже был изгнан из пределов Швейцарии. Успехом было и изданное в 1520 г. распоряжение Великого совета, чтобы все проповедники города и кантона «свободно и однообразно проповедовали Евангелие и послания апостолов по Духу Божию и духу Писания и ничего не возвещали и не учили такого, что не могли бы оправдать и подтвердить названными писаниями». В 1521 г., когда началась война за герцогство Миланское, Цвингли резко выступил против вербовщиков швейцарских солдат, но имел только относительный успех, так как этому мешал древний договор с папой о защите церковных областей. Тогда Цвингли впервые выступил прямо против Рима. «Я желал бы, – говорил он по этому поводу, – чтобы вы разорвали договор с папой и отправили его обратно, повесив на спину папскому посланнику...» Этим Цвингли навлек на себя злобу врагов реформы, и даже жизнь его была в опасности, так что Совет должен был поставить перед его домом стражу. Папский легат потребовал, чтобы сочинения Лютера в Швейцарии были осуждены и запрещены, а приверженцы его изгнаны. Государственный сейм повиновался и издал соответствующий эдикт, но Цюрихский совет уничтожил силу этого указа и предоставил свободу запрещенному учению.

В 1522 г. Цвингли открыто и конкретно приступил к реформаторской деятельности и пошел на разрыв с местным (Констанцским) епископом, сначала довольно доброжелательно относившимся к преобразовательным планам Цвингли. Поводом послужил спор о посте, бывший для швейцарской Реформации тем же, чем для немецкой спор об индульгенциях. В одной из своих проповедей в Четыредесятницу Цвингли высказался против поста как учреждения человеческого и несогласного с Писанием. В то же время некоторые его последователи стали открыто употреблять мясную пищу к соблазну строгих католиков. Против такового явного неповиновения церковным уставам энергично выступил Констанцский епископ, выхлопотавший у Совета распоряжение, обязывавшее граждан под угрозой штрафа воздерживаться в посту от мясной пищи. Цвингли защищал свой взгляд на пост с кафедры и написал также сочинение «О различении и свободе пищи», явившееся его первым реформатским трудом. Появление его послужило сигналом к открытой борьбе. Епископ обратился к пастве с пастырским посланием, предостерегавшим от «опасных нововведений хитрых людей», и добился того, что от союзного сейма в Люцерне последовало запрещение проповедей, производящих раздоры и блуждания в вере. Со своей стороны Цвингли, собрав единомысленных ему священников, составил сообща с ними две петиции – одну Совету, а другую епископу – с просьбой дозволить свободную проповедь Евангелия и браки священников. Последнюю просьбу просители так прямо и мотивировали тем, что до сих пор они, как хорошо известно епископу, имели общение с женщинами и впредь вынуждены будут, если им не позволят жениться. Сам Цвингли не был безупречным с этой стороны и разделял с современными ему гуманистами довольно свободный взгляд на этот вопрос. Еще по поводу перевода его в Цюрих против него выдвигались обвинения в нецеломудренной жизни, и он не отрицал этого.