Западный ветер — ясная погода

К Лейте шли три японские эскадры, 1-й мобильный флот вице-адмирала Озавы был подобен пустому ореху, так как был силен лишь по видимости. Этот флот состоял из одного большого и трех легких авианосцев, а также из двух линкоров, переоборудованных в авианосцы. Слабость 1-го мобильного флота заключалась в том, что на все авианосцы осталось лишь 116 самолетов, остальные были уничтожены во время боев у Марианских островов, а новых флот не успел получить.

1-й ударный флот под командованием вице-адмирала Такэо Куриты шел к Лейте от Сингапура и должен был нанести основной удар. В его составе было два крупнейших в мире линкора — «Мусаси» и «Ямато», пять более старых линкоров меньшего размера, 11 тяжелых крейсеров, ряд легких крейсеров и эсминцев. В открытом бою этот флот мог сосредоточить огонь более сильный, чем любой другой флот на земле. Наконец, эскадра вице-адмирала Нисимуры, состоявшая из двух линкоров и четырех эсминцев, должна была помочь двум указанным флотам.

Недалеко от о-ва Палаван флот Куриты был замечен патрулировавшими там двумя американскими подводными лодками, которые сообщили о приближении большой японской эскадры и приняли решение атаковать. В 5 час. утра 22 октября подводные лодки приблизились к японскому флоту и, не замеченные эсминцами охранения, выпустили весь запас торпед с расстояния менее 1 км. Четыре торпеды поразили флагманский тяжелый крейсер «Атаго», который немедленно начал тонуть — адмирал Курита едва успел перейти на эсминец. Несколько торпед вонзились в борт тяжелого крейсера «Майя». Раздался странный оглушающий звук, «словно у самого уха мнут целлофан», как вспоминал командир подводной лодки, и крейсер на глазах разломился пополам. Итак, уже на дальних подступах к цели Курита потерял два тяжелых крейсера. Еще один крейсер был поврежден настолько, что пришлось отправить его обратно. Было ясно, что путь и местопребывание флота стали известны американцам, о чем адмирал и сообщил в Токио. Оттуда он получил радиограмму: «Продолжать выполнение приказа».

Для того чтобы добраться до Лейте, флоту Куриты следовало пройти сквозь узкие проливы между филиппинскими островами. Сделать это при условии, что он не имел никакой воздушной поддержки — все авианосцы в то время находились в нескольких сотнях миль к северу от Филиппин, — было очень непросто. Тем не менее, рассчитывая на помощь наземной авиации, базировавшейся на Филиппинах, и на мощь противовоздушной обороны своих кораблей, Курита приказал им окружить кольцами суперлинкоры «Ямато» и «Мусаси» и продолжать путь.

В 8 час. утра, уже находясь в проливах, Курита увидел американские разведывательные самолеты, которые вели постоянное наблюдение за движением японской эскадры. Он немедленно радировал в Манилу, требуя, чтобы его прикрыли с воздуха. Но в это время последние из японских самолетов на Филиппинах гибли в отчаянных и бессмысленных попытках прорваться к американским кораблям. Поэтому, когда первые волны американских самолетов пошли на медленно и осторожно идущий между островами флот Куриты, они могли атаковать его безбоязненно. Несколько бомб и торпед сразу же попало в суперлинкоры, которые и стали основной целью нападающих. Однако линкоры были столь «непотопляемы», что, пораженные в упор, продолжали идти вперед. В следующей атаке торпедоносцев в 10 час. утра в «Мусаси» врезались еще три торпеды, но и это не дало желаемого результата. Курита слал отчаянные радиограммы в Манилу: «Мы подвергаемся постоянным атакам вражеской авиации. Немедленно сообщите о мерах, принимаемых вами, чтобы остановить их», но никаких мер ввиду отсутствия самолетов, естественно, принято не было. История повторялась. Три года назад «Рипалз» и «Принц Уэльский» гибли у берегов Малакки, и у сингапурского командования не было истребителей, чтобы защитить их. Теперь роли переменились: Манила молчала, а волны американских самолетов, вылетая из редких облаков, спокойно пикировали на эскадру.

В час дня в «Мусаси» попали четыре тяжелые бомбы, еще одна торпеда смогла наконец пробить борт линкора. «Мусаси» начал отставать. В отчаянии от собственной беззащитности командир «Мусаси» уговорил Куриту разрешить ему отражать следующую атаку американцев из артиллерии главного калибра восемнадцатидюймовых орудий, мощь которых Курита приберегал для грядущего боя с американскими линкорами, понимая, что введение их в действие до этого стрельба из пушек по воробьям. И действительно, даже когда линкор сам вздрогнул от залпа заряженных картечью орудий, американские самолеты продолжали как ни в чем не бывало нестись на цель. Первый в истории «Мусаси» боевой залп из орудий главного калибра оказался и последним: сразу полтора десятка торпед ударило в медленно ползущий линкор, он содрогнулся и почти остановился. Большинство надстроек линкора было сметено бомбами.

Чтобы уменьшить крен, оставшийся в живых старший офицер приказал заполнить водой балластные цистерны.