Запах грозы

Я тороплюсь к прикроватной тумбочке, достаю документы и засовываю во внутренний карман куртки.

— Почему ты не носишь мой подарок?

Обнимаю малышку за талию и выключаю свет, выталкивая девушку за порог.

— Какой? А, ты о подвеске с перчатками? Прости, я не знаю, куда ее засунула.

— Придется приобрести еще одну, раз ты такая невнимательная.

— Вот зря ты летишь со мной, Вентуро мертв и всё так мутно, что мы не знаем, чем обернется наше путешествие.

— Послушай, — я задерживаюсь в двух шагах от парадного выхода. — Мы вместе и больше не говорим о расставании.

— Грэм Моррисон, ты что, влюбился в меня?

Черт, почему все мои фразы, звучат так наивно и глупо!

— Идем, плакса.

Знаю, как ее задевает это прозвище, но не могу удержаться, чтобы не поддеть ее в такой момент. «Мерседес» под моим управлением, мчит нас в аэропорт. Мэй приходится обменять билеты на другой рейс, чтобы мы были в одном самолете. А потом, устроившись на жестких сидениях, вдвоем просматриваем новостную ленту и вчерашняя ведущая, сообщает, что по данным экспертизы, в крови Шимуса Вентуро, найдена убойная доза героина и аддералла[13]. Но что гораздо подозрительнее, скорей всего, лекарство и наркотик, попали в организм мужчины с едой. Я и Мэй переглядываемся, думая о королевских морепродуктах.

Из динамиков доносится объявление о посадке на борт, и мы подрываемся с мест, словно бежим от собственных мыслей. Причастность Джерри к убийству Шимуса, для нас обоих не открытие, но веская причина, чтоб поторопиться и не дать ему, убить кого-нибудь еще. На бегу, я ощущаю удары ключей о бедро и прикидываю, каким же будет лицо отца Мэй, когда он поймет, что в моих руках его будущее на свободе.

***

Самолет успешно выпускает шасси и садится на взлетную полосу. Через полчаса, мы берем такси, устраиваемся удобнее и безмолвно разглядываем пейзажи Иллинойса. Я хочу сказать миллион слов, хочу прижать Мэй к своей груди и поклясться, что всё буде в порядке. Но, во-первых, мы в нескольких милях от ее дома и она напряжена до кончиков волос. А во-вторых, я не священник, чтобы клясться и читать проповеди той, чей отец настоящий грешник и заслуживает адской пытки.

Очертания особняка Эплби, вынуждают нас выпрямиться. Таксист тормозит у ворот, и я расплачиваюсь с мужиком, позволив Мэй, выйти из салона, едва колеса прекращают вращаться. Взяв легкую кладь, освобождаю тачку и становлюсь наравне со своей девушкой.

— Может быть, тебе лучше поехать домой и решить собственные проблемы? — она отбирает у меня сумку и подается вперед.

— Нет, сначала, я удостоверюсь, что с тобой ничего не сделают.

— Ладно, — согласие тянется, как размягченная глина. — Ты уже очаровал мою маму, и она будет рада тебя видеть.

— Спасибо, — свожу брови, и Мэй вздыхает, прикрыв рот ладонью. — Что?

— Хулиган становится очаровашкой. Господи, мне придется отбиваться от поклонниц.

— Вздумала шутить, мисс Эплби?

— Кто прибежит последним, тот исполняет желание!

Малышка стартует, хлеще гепарда и я остаюсь глотать пыль из-под новеньких розовых кед. Разогнавшись к финишу, понимаю, что безнадежно продул. Мэй соединяет локоть с коленом и выкрикивает: «Да!!!». А мгновением позже, напрыгивает на меня и ненасытно целует.

— Готовься выполнять мои приказы, малыш.

— Ночью. В твоей комнате. Один на один.

В глазах Мэй озорные огоньки выбивают чечетку, но открывается широкая дверь и Эмма Эплби, ликует, увидев нас в фунте от крыльца.

— Боже мой!!!

— Привет, ма. — шутница отходит от меня на пару шагов и улыбается матери.

— Добрый вечер, Эмма. — С обезоруживающей усмешкой здороваюсь с удивленной женщиной.

ГЛАВА 35. МЭЙ

Я его маленькая девочка. Его кроха с удочкой на озере Мичиган, его бабочках, чьи крылышки переливаются в рождественских огнях…Джерри Эплби образец достойного мужчины и отца. Увы, разочаровываться также больно, как удалять ноющий зуб. В обоих случаях, симптомы беспокоят еще несколько дней…лет…

Моя машина сворачивает на второстепенное шоссе, ведущее в городок под названием Кастл. Пару тысяч жителей, тихие улочки и уютное кафе в кантри-стиле. Я одна, как и обещала папе по телефону. Грэм переночевав в нашей гостиной, уезжает домой, после маминого деревенского завтрака из колбасок и козьего сыра на куске тоста. Мои просьбы и молитвы, чтоб он не следил за мной, приходится подкреплять поцелуем и сжатым на груди кулоном. Да, я нахожу дорогой моему сердцу подарок, и кажется, Моррисон немного утихомиривается. Папа…вновь сжимаю руль и прокручиваю по замкнутому кругу влачащие жалкое существование мысли. Когда он не приехал вчера, я поняла, что он знает, зачем я пожаловала в Чикаго. И его таинственный звонок с неизвестного номера, только вбивает не достающий гвоздь в каркас моих ужасных предположений.