Запах крови

Наевшись до отвала, я со смаком выкурил сигарету, удобно устроился на подушках и незаметно для самого себя крепко уснул. Сон запомнился урывками, но все равно оставил в душе тягостный, тревожный осадок. Всполохи адского пламени... Гадкий трехглавый козел с грязной свалявшейся шерстью. У одной башки – морда Головлева, у второй – «правозащитника» Ковалева. Третья харя незнакомая – противная, очкастая, с пунцовыми бесстыдно вывернутыми губами... Пронзительно завывающие бесы выплясывают дикий, отвратный танец на груде человеческих костей. Среди них вертится угодливо хихикающий Борис Абрамович Березовский... Татьяна Дьяченко со стоящими дыбом волосами летает верхом на помеле... Чечены с наглыми мордами жадно суют волосатые лапы в ворох смятых денежных купюр, воняющих свернувшейся кровью... И, наконец, искаженное в смертельной муке лицо Степана. Хрипло застонав, я открыл глаза. За незашторенными окнами ночная темень, россыпь звезд на небе и бледная луна. В дальнем углу комнаты слабо светящийся ночник с красным абажуром. Долго же я продрых!..

– Тебе плохо, Алексей? – вылетела из смежной комнаты встревоженная Катя. – Ты так стонал! Ох, зря мы...

– Успокойся, – остановил я девушку. – Со мной все в порядке. Сколько времени?

– Без пяти одиннадцать.

– Степан не приезжал?

– Пока нет, хотя накануне обещал быть не позже девяти вечера.

– У, черт! – стиснул я зубы. – Срочно позови Виктора! Да, кстати, где моя одежда?

– В шкафу на вешалке, но...

– Никаких «но»! – отрезал я. – Зови Кретова. Чую, беда случилась. И не беспокойся, детка! Пациент, считай, выздоровел! – Соскочив с кровати, я быстро, практически не хромая, прошел к платяному шкафу, распахнул дверцы и начал поспешно одеваться. Испуганно глянув на меня, Катя побежала разыскивать Витьку...

* * *

В клинике сообщили, что главврач уехал приблизительно в половине седьмого. Домашний телефон Демьяненко упорно не отвечал.

– Все ясно! – мрачно молвил Рептилия, пряча в карман мобильную трубку. – Девяносто процентов из ста, Степу накрыли на дому. Иначе бы жена обязательно подошла к телефону. Возможно, они до сих пор там. Возьму четырех пацанов покруче – и в путь. Даст бог, успею выручить!

– Успеем!– подчеркнуто поправил я. – Мы отправляемся вместе!

– У тебя раны! – возразил Кретов.

– Плевать на раны! – рявкнул я. – Сейчас не до болячек! Главное – друга выручить, а без моей помощи вы навряд ли справитесь. Учти, Витя, на сей раз твоим ребятам придется схлестнуться не с обычными бандюгами, а с матерыми террористами, прошедшими спецподготовку! Дилетант не способен тягаться с профессионалами!

– Ты прям как генерал Шаманов[15], – окинув меня долгим пристальным взглядом, с нескрываемым уважением сказал Кретов.

– Не преувеличивай! – смутился я. – По сравнению с Шамановым я мелочь пузатая... Ладно, хорош базарить! Поехали!

Степан жил сравнительно близко, примерно в получасе езды на машине, в частном доме неподалеку от платформы Долгопрудная Савеловской железной дороги. Живописное малолюдное дачное местечко считалось почему-то Москвой, а находившийся в двухстах метрах на противоположной стороне железнодорожного полотна густонаселенный город Долгопрудный – областью. После возвращения с Северного Кавказа я несколько раз наведывался к Степану в гости по выходным (благо от Дегунина рукой подать), дышал свежим воздухом, загорал, но искупаться в знаменитых Долгих прудах, давших название городу, не получилось. Весной санэпидемнадзор обнаружил в воде холерную палочку. Пришлось довольствоваться холодными обливаниями из шланга в Степкином саду...

Мы ехали на двух «Нивах»: в одной я с Рептилией, в другой – четыре крепких молодых парня, вооруженных автоматами «узи» с глушителями. Я предпочел «макаров-особый» и десантный нож, а Витька – какой-то навороченный импортный ствол. С «ПБС»[16], разумеется. Перед отправкой я провел краткий инструктаж, суть которого сводилась к следующему: тачки оставляем метрах в ста пятидесяти от усадьбы, далее пешком, чтобы шумом моторов не привлечь внимания тех, кто предположительно вломился к Степану в дом. Внутрь заходят двое наиболее подготовленных, а именно я и Кретов. Молодежь выполняет функции группы прикрытия. Остальное решаем по ходу операции, в зависимости от оборота событий. Ни возражений, ни вопросов не последовало. Видать, Рептилия отлично выдрессировал своих «быков» в смысле дисциплины.