Запах легких денег

Он сел на скамью, опустил голову и задумался. Видимо, стал искать пути спасения. Но на самом деле уже обдумывал действия на несколько шагов вперед. Менты им пришить ничего не могут. Ну, заперлись в туалете, ну, рассыпали уголь на полу, ну, сорок тысяч баксов у него в кармане нашли! Ну и что? Это разве преступления? Ладно, отстегнет ментам немного для грева, и гуляй в поле! Так что теперь главное - найти бабу! Вот это - сверхзадача! Не под силу простому человеку. Где её искать, в какой стороне? Москва большая, в пять раз больше Карячина! А может, и в десять! Чтобы тут найти кого-то, можно три года искать - хрен найдешь! Даже если всю московскую ментуру подключить. Ни имени нет, ни фамилии. И даже не ясно, в какой стороне её искать, в какую часть света подаваться. Полный туман!

- Ни хрена отсюда не выйдешь! - заметил Жорик, досконально изучив дверь. - Замки тут что надо! Да и дверь крепкая, черт бы её побрал!

- Брось! - Макс устало махнул рукой. - Они нас и так выпустят. Не за что нас привлекать.

- Один мужик мне рассказывал, как хотел бежать с зоны, - начал, как всегда ни к кому конкретно не обращаясь, Жорик. - Ну, сделал подкоп под стеной, одежду припрятал гражданскую - переодеться, сухарей насушил. Все подготовил. А в день побега его берут и по амнистии отпускают. Вот такие дела! Ну, он свой подкоп взял и корешам продал. Хорошие бабки получил...

- Ну, я думаю, у нас до подкопа дело не дойдет, - проворчал Макс, поднялся со скамьи и отошел к окну.

Киселевич был настроен более философически. Ему-то все это камерное заключение было до фени. Выйдут они отсюда, не выйдут - какая разница! Все равно денег уже не видать, как своих ушей! А то, что он с этими аферистами связался, так просто делать больше нечего. Побегает с ними немного и исчезнет в городских джунглях, чтобы кредит не возвращать. Хрен его тут, в Москве найдут! Хотя с другой стороны, могут и найти. Тогда уже не пятнадцать суток, срок пришьют. Тогда, может, лучше домой поехать? Отдать в счет оплаты кредита все, что есть - свою любовно созданную и в муках выношенную похоронную фирму, однокомнатную холостяцкую квартиру, мебель, гараж и машину. И стать свободным человеком. Правда, придется подряжаться к кому-нибудь в рабство, чтоб на хлеб с маслом заработать. Так что свободы не видать, как своих ушей. Поэтому лучше пока здесь погулять. Вдруг как-то оно к лучшему повернется!

- Вот так, парень! - задумчиво высказался он, обращаясь, по-видимому, к мальцу. - Жизнь-то гораздо умней нас оказалась. Хочешь по одному сделать, а получается совсем по-другому. Хотел ты стать миллионером, а станешь обычным зеком. Теперь поймешь, что так первоначальный капитал не делается.

Макс обернулся, посмотрел на него. Уж кто бы говорил, так только не этот гробовщик! Он-то свой капитал на покойниках растит!

- Только так он у нас и делается! - веско сказал он. - Способом кражи и воровства. Забыл, в какой стране живешь! Всю жизнь кайлить будешь, на сарай себе не заработаешь! А хапнешь бабки, где они плохо лежали, и вот ты уже король! Так что пацан правильно поступил. Вполне в духе времени. Его на зоне уважать будут.

Витя испугался ни на шутку.

- А что, теперь меня посадят?

- А ты как думал! - хмыкнул Киселевич. - За кражу такой суммы, знаешь, сколько дадут? Лет десять! Не меньше!

- Да ладно заливать! - заметил Жорик. - Сам-то пятьсот тысяч хапнул. Взял кредит и в бега! Даже делиться не захотел.

Киселевич тяжко вздохнул.

- Я так и думал, что эти деньги не принесут мне ничего, кроме неприятностей. Потому что это грязные деньги и несут с собой одну грязь. И чем больше к ним будет прикасаться людей, тем больше они будут всех пачкать. Когда такие деньги попадают кому-то в руки, человек сходит с ума, теряет разум, становится вором и убийцей, и вообще, вытворяет черт знает что...

- Не ной, Кисель! - бросил Макс. - Мы эти деньги отмоем. Когда найдем. Как говорит Лева Меченый, это легкие деньги. А он знает в этом толк!

Жорик вдруг услышал в коридоре шаги и отскочил от двери.

- Шухер!

Щелкнул замок, и дверь отворилась. В камеру тяжело вошли уставшие и потные капитан с сержантом. Видно им в форме было совсем тяжко от духоты. У сержанта фуражка съехала на затылок, у обоих рубашки были расстегнуты, а форменные галстуки болтались где-то на уровни пупка. В руках у капитана была стопка паспортов.

- Всем встать! - приказал он.

Киселевич поднялся с нар. Макс, Жорик и Витя вытянулись по струнке. Витя затрясся от страха, стуча зубами, несмотря на жару. Обещанные ему десять лет уже засветились на горизонте. Вот сейчас только мент зачитает приговор, и его, несчастного, отправят по этапу куда-нибудь на Колыму. Витя даже не хотел об этом думать.

Капитан обошел всех по очереди, заглядывая в глаза.

- Ну что, голубчики? Проворовались?

- В каком смысле? - уточнил Макс.