Запах снега

Каша, видимо, была вкусная — мальчишки лопали усердно. Для начала хозяйский карапуз ухватился за тесемку любимой ложки Малого. Посопели, таща каждый на себя. Малый уступил, потому что новоявленный братец ему свою ложку сунул. Ничего такая ложка, тоже серебряная, только с каким-то зверком на черенке. Теперь оба хлебали молочную кашу, изредка взмахивая ложками, отчего брызги летели на стол.

Кроме Лита на мальчишек никто не смотрел — хозяева, сдвинув голову, читали помятый пергамент. Наконец, хозяйка подняла голову, взглянула на измазанного кашей племянника:

— Александр, значит? Что ж, имя хорошее. Костя, кроватку нужно сразу сделать.

— Чего ж, сделаем, — пробормотал муж. — Доски у нас есть.

— Ну и хорошо, — молодая Аша подняла на гостя сосредоточенный спокойный взгляд. — Сейчас мы на стол накроем…

Она вышла. Хозяин растерянно глянул на Лита:

— Вы прямо с Тюра? Через Фурку шли?

— Круг дать пришлось… — пробормотал Лит.

Из-за двери послышался тихий звук, словно зверька там заперли. Поросят в тепле держат, что ли?

— Извини, я сейчас, — хозяин поспешно поднялся.

Из-за двери послышался его приглушенный голос. Зверек продолжал на свободу проситься. Эх, точно плачет. Нет, хозяйка-то явно скулить не будет. Не с чего ей. Сестру она не слишком жаловала. И вообще, эта сероглазая куда потверже и рассудительнее Дженни будет. Всё уже просчитала — и убыток от племянника, и то, что деваться некуда. Ничего, дом зажиточный, прокормят.

Лит встал, в последний раз вытер рот Малому. Заодно и рожицу наследнику свинарников вытер. Тот улыбнулся — зубов у него было поболее, чему у Малого — и показал на тесто, приготовленное на широком столе:

— Пироги будут. С апустою.

— Спасибо. Не буду я вам мешать. Вас и так многовато, — Лит глянул на бывшую обузу. — Ну, давай, Малый. Ты парень умный. Только держи себя в руках.

Куртку Лит надевал уже на крыльце. У ворот собралась небольшая толпа: Ква с женой, какой-то солидный господин, рослая красивая женщина с очень строгим лицом, мужчины — видимо, работники фермы. Пушистая собака взволнованно вертелась рядом, запрыгивала на заснеженные бревна.

— Ну как там? — спросил Квазимодо.

Лит дернул плечом:

— Нормально. Вроде все я рассказал. Дети кашу уже хлебают. Вот пироги попозже будут.

Все начали вполголоса переговариваться, Лит, нахлобучивая шапку, протиснулся к воротам:

— Ква, я в замок пойду.

— Да подожди, куда ты? У нас заночуешь…

— Нет, я пойду. Дорогу я понял. Вместе с нашими посижу. Ёха еще и учудить чего может.

За воротами Лита догнал коротышка:

— Я тебя до взгорка провожу.

— Да я сам дойду. Тут всего ничего идти.

— Понятно, что дойдешь, — Мин кивнул на топоры углежога. — С таким инструментом куда угодно дойдешь. Но вежливость и гостеприимство должны у нас иметься.

Шагали по заснеженной дороге. Коротышка вздохнул и заметил:

— Странные дни бывают. Вроде и смерти я видел в достатке, и рождения, а никак не привыкну. А у тебя как с этим?

— Да мне всё больше смерти попадаются, — пробормотал Лит. — Видно, невезучий я.

— Невезучесть мы изживем, — уверенно пообещал Мин, немного посопел и добавил: — Все-таки жалко её. Красивая была. Эх, ума бы нашей Мари побольше.

Лит пожал плечами:

— Не знаю. Я с ней всего-то раз и говорил.

Дальше шли в молчании.

Когда открылась излучина реки и стоящий над ней замок, полукровка протянул лапу:

— Увидимся, Лит. Если что невежливо получилось — извини. Не каждый день к нам такие вести приходят.

— Понимаю, — Лит пожал широкую горячую ладошку.

Мин побежал обратно — на удивление шустро, подскакивая и словно катясь по санному следу.

Лит подождал пока полукровка скроется из виду и свернул с дороги. Сразу провалился выше колен, но продолжил пробиваться вниз, к реке.

Вдоль берега тянулась узенькая тропинка. Лит подошел к старой ветле, привалился к шершавому стволу.

— Ничего, ты знал, что так сделаешь. Правильно это.

— Нет, лучше как-то по-другому. Малому там худо будет.

— Там у него родственники. Все ж лучше, чем с тобой по лесу блуждать.

— Он для них чужим останется.

— Брось, они хозяева крепкие, надежные. Небось, через день ветчина или шкварки мальчишке перепадать будут. Что еще в жизни нужно?

— Может, и ничего. Только плохо получилось.

— А что с сиротой хорошего может случиться? Смешные вещи говоришь.

Ни Литу, ни брату смешно не было. Долго говорили. Впрочем, понять, кто в снегу стоит, а кто с той стороны смерти за сделанное живым переживает — не получалось.

Лит, который здесь был, сбросил куртку с рубашкой, разулся и принялся яростно умываться снегом. Следовало поторопиться. Дневной свет уже тускнеть начал. Запрут ворота, что тогда делать будешь, углежог?

* * *

В ворота Лита пустили. Первый, кого Лит увидел во дворе, был Ёха с лопатой. Чистил северянин снег в компании двух местных парней и рассказывал о дороге с Тинтаджа. Лишнего вроде не болтал. Ито за трудягами метлой двор подчищала.

— Ого, а мы думали, ты у одноглазого заночуешь.

— Заняты они там. Уж лучше я с вами.