Запах Сумрака

Гросс будто бы разом сбросил несколько сотен лет, превратившись в такого же Иного, каким был я сам. Совсем юного и глупого, не знающего компромиссов. И это правильно, сейчас Светлым Таллина он нужен таким. Война – дело молодых. Тех, кто умеет делить мир только на черное и белое. На своих и чужих. Полутона и бесчисленные варианты хороши в повседневной работе. Но когда начинается бой, варианта остается только два. Или ты – или тебя.

– Вооружился? – поинтересовался Гросс.

– Нет. Зачем? – Я пожал плечами. – Я сам себе оружие. Зубы, когти и дурная башка.

– С дурной башкой не помогу. – Гросс взял со стола сверток и аккуратно размотал тяжелую темную ткань. – А вот зубы… Зуб. Еще один длинный и острый зуб. Держи.

Из свертка появлялся меч. Простая, без украшений, вытертая рукоять. Увесистая и длинная – за такую без труда можно взяться двумя руками… И все. Лезвие заканчивалось неровным обломком сантиметрах в десяти-пятнадцати от гарды.

– Зуб-то… – я осторожно принял из рук Гросс искалеченное оружие, – …того.

– А ты посмотри повнимательнее. – Гросс хитро улыбнулся. – Называется Дюрандаль. Мне говорили – тот самый. Только его все-таки смогли сломать.

– Тот самый Дюрандаль? – переспросил я.

– Молодежь… – Гросс махнул рукой. – Книжки читать надо. Хотя, конечно, вранье это все. Тут ковка явно века пятнадцатого, а Роланд жил…

Дальнейшую историческую справку я пропустил мимо ушей. Вряд ли Гросс вручил бы мне бесполезный кусок железа – обстановка к шуткам уж точно не располагала. Значит, должен быть какой-то секрет.

Я уже несколько минут изучал Дюрандаль. И все эти несколько минут Гросс с неподдельным интересом за мной наблюдал. Если это был какой-то тест на интеллект или общую магическую грамотность, я с треском его провалил. Силы в темной рукояти было достаточно – это я чувствовал. Но как ею воспользоваться?

– Да чтоб тебя, – пробормотал я себе под нос, погружаясь в Сумрак.

Ничего не изменилось. Рукоять, гарда и все тот же куцый обломок когда-то смертоносного клинка. Или?..

Я встал лицом к свету и вновь уставился на то место, где Дюрандаль заканчивался неровной стальной кромкой… Нет! Не заканчивался! Я скорее чувствовал, чем мог разглядеть продолжение обломанного лезвия – тонкую паутинку Силы, сплетавшуюся в то, чем Дюрандаль когда-то был. В реальном мире осталась лишь рукоять. Но здесь, в Сумраке, упрямое оружие так и не смирилось с потерей. Я осторожно вытянул руку вперед. Тяжело. У клинка не было формы – но масса у него была. Гроздья сумеречного мха, срезанные со стены невидимым лезвием, медленно опускались на пол. Похоже, Борис уже несколько дней не прибирался в кабинете.

– Покажись, – прошептал я, осторожно касаясь меча Силой. – Должен же я знать, где ты заканчиваешься.

Древние предметы своенравны. И если ты пришелся артефакту не по нраву, заставить его работать будет непросто. Но мы с Дюрандалем, похоже, поладили. Рукоять отозвалась легкой вибрацией, и клинок начал проступать в Сумраке. Совсем как фотография в проявочной мастерской. Теперь я без труда мог разглядеть меч целиком. Рукоять и длинное – метр с лишним – лезвие. Оно так и осталось полупрозрачным и как будто бестелесным. Но мне почему-то совсем не хотелось проверять его остроту пальцем. Я несколько раз крутанул Дюрандаль в руке, примериваясь к весу, а потом позволил призрачному клинку растаять и вышел из Сумрака.

– Смотри своих не поруби, – усмехнулся Гросс. – Ну что, по коням?

* * *

Я едва успел напоследок взглянуть на здание Ночного Дозора. Снаружи дом номер двенадцать по Ратушной площади показался совсем крохотным – при том, что внутри места было достаточно. То ли из-за какой-то особенной пространственной магии, то ли благодаря искусству средневековых архитекторов. Симпатичное здание. Двухэтажное, серое, с большой красной дверью над коротенькой лесенкой. Я почему-то сразу представил его на какой-нибудь рождественской открытке. Чуть подтаявший снег на фонаре над дверью, морозные узоры на стеклах, из-за которых льет уютный домашний свет. Но сейчас в окнах было темно.

Внутри не осталось никого.

Машина взревела и, набирая ход, рванула через опустевшую площадь. Длинноволосый парень на водительском сиденье уверенно гнал видавший виды «Рено» за огромным черным джипом Гросса. Следом за нами мчалась еще одна машина – кажется, в ней остались белорусы и девушка с кукольным личиком. Я сильно сомневался, что через Ратушную площадь вообще разрешалось ездить, но остановить нас было некому. Улицы Старого города опустели – и вряд ли только из-за начинавшегося дождя. Гросс расчистил нам дорогу.

– Не возражаешь? – Водитель несколько раз ткнул пальцем в магнитолу. – Хоть повеселее будет.

Я кивнул, и салон тут же наполнился гитарным перебором. Похоже, песня началась откуда-то с середины.

Сытые псы всласть порезвятся
От святой крови.
Кто против них станет сражаться,
Если выбрал ты
Шаг на эшафот?
Шаг на эшафот!