Запах золота (Х- files )

— Вы не находите, что это как минимум подозрительно, учитывая, что хозяин из дома не выходил? — ангельским голосом спросила Скалли у шерифа, переминающегося с ноги на ногу рядом с закрытой дверью.

— Он мог отправиться, например, в гараж, или к соседу пойти через заднюю калитку, а мы бы и не заметили… Может, просто подождать? — увидев недобрый блеск глаз Скалли, шериф осекся и буркнул: — Ладно, схожу сейчас к дочке Стэплтонов, у нее должны быть ключи от дома.

Глядя на удаляющегося полицейского, Дэйна с нетерпеливой досадой подергала прядь своих рыжих волос:

— Он сейчас уйдет на полчаса, чтобы «между делом» посплетничать про рыбные места О`Коннора, про надоедливых фэбээровцев… А Монклерк за это время может сделать что угодно с Молдером — насчет похищенного журналиста я уж и вовсе молчу.

Трэвис Галлахер молча вынул пистолет и с видимым удовольствием выстрелил в замок. После чего галантно промолвил:

— Вот и нет проблемы… Прошу, мисс Скалли!

— Однако, вы решили вопрос чересчур радикально, мистер Галлахер! — поморщившись от звука выстрела, несколько растерянно сказала Скалли. — Но теперь нам уже ничего не остается, кроме как войти.

Что они и сделали, не обращая внимания на несущиеся издалека ругательства шерифа, который услышал выстрел и теперь бежал обратно к особняку.

Лаборатория в особняке Монклерка, Трона Штат Калифорния, Сьерра-Невада Воскресенье, 13:06

«Есть своего рода прелесть в прекрасных телах, и в золоте, и в серебре, и во всем тому подобном; для осязания всего приятнее гармония частей, есть и для других чувств соответственно приятные свойства тел. И жизнь наша, которою мы живем здесь, имеет своего рода заманчивую прелесть по красоте своей и возможности всею земной красотою». Августин, «Исповедь».

— Да, а почему, собственно, вы, как бы это выразиться… перерабатывали на золото не всю жизнь своих подопытных целиком, а оставляли им по нескольку месяцев? — задал Молдер действительно сильно интересующий его вопрос.

— Хотя бы из соображений гуманности. Могу себе представить, какими дорогими для них внезапно оказывались остатки того, что прежде вовсе не было ценно. Увидеть, как последние капли бытия буквально утекают сквозь пальцы — и ловить эти мгновения, чувствовать вкус жизни как никогда ранее… Разве это не лучше, чем просто умереть, так ничего и не поняв? Вот вы, думаю, разговаривали с теми из моих, э-э, пациентов, кто еще остался жив — я ведь прав сейчас? — Виктор Монклерк выжидательно уставился на фэбээровца. Тот благоразумно удержался от сильных эпитетов, рассудив, что в его положении совсем невыгодно давать откровенную оценку мотивам алхимика.

Видимо, приняв молчание за знак согласия, Монклерк отошел к антикварному, явно старинному и очень хорошей работы, небольшому сундуку; откинув крышку, вынул изящную, украшенную чеканкой, но видимо очень тяжелую металлическую чашу, с которой и направился к спецагенту. Тем временем Призрак все же нашел показавшиеся ему подходящими слова сомнения:

— Ваш «гуманизм» больше смахивает на утонченный садизм. Да, Закария Трент из Мохаве лег в больницу и на последние деньги пытается продлить свою жизнь, а Деннис Вильямс из Оланчи, наоборот, продал имущество, чтобы пуститься во все тяжкие, отравляя последние дни самогоном. Но и тому, и другому эта ситуация мучительна. Поскольку вряд ли вы этого не понимаете, то, наверное, есть и еще какие-то соображения.

— Вы правы, дорогой Молдер, — снисходительно улыбнулся хозяин, — в других обстоятельствах я бы с удовольствием разыграл бы с вами партию-другую в покер.

Чем человек займется, когда придет в себя и обнаружит такую неожиданную потерю: бросится ловить последние удовольствия или же уйдет в депрессию, проблема совершенно не моя. Я просто уверен, что вокруг людей, исчезнувших бесследно и окончательно, поднялась бы шумиха гораздо больших масштабов. И сейчас-то, если бы не ваш интерес, не привыкшая к борьбе с серьезными преступлениями местная полиция еще долго и не пошевелилась бы. А ведь я устроился тут достаточно уютно, и с удовольствием не менял бы место жительства еще полгода-год, — Монклерк сверху вниз метнул сердитый взгляд на лежащего Фокса. — Опять же, муторное это дело — избавляться от трупов, гораздо проще вернуть тело туда, откуда взято.

Живой человек после этого встанет, отряхнется и пойдет восвояси, автоматически сам признаваясь виновным в своих проблемах. Так что, я считаю, можно и даже нужно пожертвовать несколькими крупицами золота, чтобы избавиться от лишнего беспокойства.

Алхимик опустил руку в принесенную поближе к Молдеру чашу, откуда мрачно блеснул темно-желтый металл. «Значит, умение получать золото — правда. А следовательно, результаты этого открытия могут быть куда хуже, чем предполагалось», подумал Фокс, в то время как Монклерк любовно перебирал самородки, буквально лаская их пальцами. Впечатление было такое, словно в ладонях алхимика нежатся очень маленькие, но коварные зверьки, от которых издалека веяло опасностью.