Запахи приносятся неожиданно

Выдержка сдавала, страх смешивался с яростью и превращался в желание вырваться наружу и крошить налево и направо. Малкин приподнял меч, привстал на негнущихся ногах, наклонился к двери автомобиля и толкнул ее. В тот же миг несколько стволов изрыгнули гром и пламя. Салон наполнился дымом. Друзья обмерли. Пули должны были изрешетить Малкина. Но произошло невероятное. Пули ударились в лезвие и рикошетом ушли в заднее стекло, прошили его, сразив несколько горожан. Однако живые продолжали лезть как саранча, тупо долбили по кузову автомобиля всем, что попадалось под руки. И снова звенели осколки, корчился и хрипел металл, люди в салоне сжимались от новых толчков и выстрелов. Ванька ногой открыл дверь автомобиля. Горожане отшатнулись от меча, выпуская парня наружу. Лезвие заиграло на солнце. Приятели выкарабкались следом, но и Анька не задержалась в салоне, однако, как ни странно, убегать не намеревалась. Терлась около Раппопета, как приклеенная. Тот кипел: располосовать бы эту змею подколодную пополам, чтобы раз навсегда избавиться от заразы, Лугатик радовался бы несказанно, в общем, все вздохнули б с облегчением. Однако Малкину в эти минуты было не до разборок с Анькой. Прямо перед ним, сатанея, неистовствовала толпа. Не будь у него меча Магов, уже набросилась бы на всех, разорвала на куски его с друзьями. Сашка лучше остальных представляла, как опасна враждебность городской толпы. Из человеческих внешностей во всю мощь перли личины зверья. Девушку такие превращения не удивляли, за два года нагляделась до умопомрачения. Знала, увещевать рассвирепевшую массу бессмысленно. Та была во власти звериных инстинктов. И глупо стараться понять выкрики, вопли, логику. Даже подчиниться в этой обстановке было бессмысленно, все равно разорвут и затопчут. Все время Сашка выживала здесь потому, что научилась угадывать наступление звериных вспышек и балансировать, как акробат на тонкой струне. В такие моменты с перевертышами невозможно было договориться ни о чем. Сейчас девушка плечом касалась Ваньки, чувствуя, что его нескладное тело налилось каменными мускулами. С другого боку к нему жалась Катюха. Ей было страшно наблюдать, как толпа рычала, скалилась, размахивала ножами и ружьями, сверкала дикостью глазниц. Катюха затаила дыхание и уловила, как толпа сделала то же самое, словно готовилась к последнему броску. И вот орава выпихнула вперед вооруженных горожан, те вскинули ружья и открыли беспорядочную стрельбу по Ваньке. А пули меняли траектории, бились о лезвие меча и возвращались в толпу, выкашивая стреляющих. Стрельба быстро утихла, но сверкнули ножи. И Малкин кинулся в гущу, защищая себя и друзей. Покатились окровавленные головы, руки, туловища, ножи. Но гурьба продолжала и продолжала накатывать, пуская в ход металлические пруты, палки, камни. Ванька расчищал проход, увлекая в него приятелей. Вырвавшись из окружения, компания пустилась наутек. И снова с ними бежала Анька. Задом, без особой натуги, не оборачиваясь, не сбиваясь с пути, пригнула голову и приотстала, цепляя взглядом спины замешкавшихся горожан. После десяти минут бега, оставив далеко осатанелую орду, Сашка сбавила темп и глянула на Ваньку. Тот понял и перешел на шаг, затем остановился у торца перевернутого зеленого дома. Все сгрудились. Малкин стоял на длинных прямых ногах, глубоко дышал, двумя руками сжимая рукоять меча, словно готовился к новой схватке. У ног обрывалась добротная асфальтовая дорожка. Под ногами густая трава на небольшом участке земли перед домом. Сашка отдышалась и шагнула к настороженной Аньке, отрывисто бросив:

– Уберем проблему, – потянулась тонкими пальцами к ее левой мочке.

По-своему понимая Сашку, Андрюха упруго кинул правую ладонь на плечо горожанки. Но та с внезапным остервенением отбила его руку. Тогда Володька с гуттаперчевой пластичностью выгнулся и, не думая долго, ударил Аньку по шее. Он, как и Андрюха, решил, что Сашка хочет избавиться от Аньки, и захотел помочь упростить эту процедуру. В ответ Анька рассвирепела. Катюха в этот миг увидала в ней частицу озверевшей толпы и отодвинулась. И только Малкин правильно понял, чего хотела Сашка:

– Хочешь удалить маячок? – спросил он, хотя ему не обязательно было об этом спрашивать.

– Вместе с мочкой! – отозвалась Сашка, подступая к Аньке. Неожиданная сила овладела Сашкой, перед которой звериная сущность Аньки запаниковала. Катюха увидела, как Анька испугалась и забегала глазами.

Такая же сила сорвала с места Андрюху с Володькой, с двух сторон они метнулись к Аньке, но разом скрутить ее оказалось непросто. Ванька в эту секунду обнаружил, что трава под ногами стала шевелиться, прилипать к подошвам, вытягивать стебли, обвивать ступни ног, опутывать лезвие меча, резаться об острие, распадаться, оставлять на металле потеки зеленого сока, как зеленой крови. Анька билась в руках парней, как истая волчица, издавала странные воющие крики, как призывы о помощи и как лютое неистовство безумия: